И поймал себя на том, что смотрит на человека, стоявшего рядом.
У человека был пластырь на левой руке. И на пластыре проступало масляное пятно.
Он ощутил озноб, разум онемел от потрясения, все тело застыло.
Он такой не один.
Над дверью горела неоновая надпись «Запасный выход». Рука Роберта Картера дрожала, когда он потянулся, чтобы открыть дверь.
Получить доказательства оказалось возможным очень быстро. Произошла дорожная авария: человек поехал на работу, шина лопнула, навстречу ехал грузовик. Роберт Картер стоял в коридоре, глядя на человека на столе. Того как раз перевязывали. У него был глубокий порез над глазом, и масло стекало по щеке и капало на одежду.
— Вам придется пройти в приемную и подождать.
— Что? — Картер вздрогнул от голоса медсестры.
— Я сказала, вам придется...
Она замолчала, когда он внезапно развернулся и вышел обратно в апрельское утро.
Картер медленно шел по дорожке и почти не слышал городского шума.
Значит, есть и другие роботы, одному богу известно, сколько их. Они обитают среди людей, и никто не подозревает об этом. Вот что самое ужасное. Тот человек был весь в масле. Однако никто этого не замечал, кроме Роберта.
Роберт Картер остановился. Он ощущал такую тяжесть. Надо присесть и немного отдохнуть.
В баре был всего один посетитель, человек сидел на дальнем конце стойки, пил пиво и читал газету. Картер забрался на кожаный стул и обхватил его ножки своими усталыми ногами. Он сидел нахохлившись, глядя на темное полированное дерево стойки.
Боль, смятение, страх и смутные подозрения смешивались в коктейль. Есть ли выход? Или же он обречен слоняться вот так, без какой-либо надежды? Кажется, прошло уже не меньше месяца с тех пор, как он ушел из дому. Хотя это все равно был не его дом.
Или его? Он медленно распрямился. Если есть и другие, такие, как он, могут ли Элен и девочки быть из их числа? Он прогнал эту мысль, но она тут же явилась снова. Он отчаянно хотел вернуться к ним, но как же он сможет испытывать к ним прежние чувства, когда будет знать, что они тоже просто провода, металл и электричество? Как он сможет рассказать им — ведь если они тоже роботы, они явно не подозревают об этом?
Левая рука тяжело упала на стойку. Боже, как он устал. Если бы только отдохнуть.
Из подсобного помещения вышел бармен.
— Чего желаете? — спросил он.
— Скотч со льдом,— машинально заказал Роберт.
Сидя в покое и одиночестве, пока бармен наливал ему выпивку, он вдруг задумался. Как же он будет пить? Жидкость повредит металл, замкнет провода. Картер сидел в испуганном напряжении и наблюдал, как бармен наливает скотч. Волна ужаса захлестнула его, когда бармен подошел и поставил стакан на стойку.
Нет, от этого он не заржавеет. Только не от этого.
Бармен отошел, чтобы дать сдачу с пятидолларовой купюры, а Роберт Картер уставился в стакан. Масло. Ему хотелось закричать. Стакан машинного масла.
— О боже...— Картер соскользнул со стула и, пошатываясь, побрел к двери.
Снаружи ему показалось, что улица движется под ногами. «Что же со мной происходит?» Он в изнеможении привалился к стеклянной витрине и часто заморгал.
Сосредоточил взгляд. В кафетерии сидели мужчина и женщина, они ели. Роберт Картер разинут рот.
Тарелки смазки. Чашки с машинным маслом.
Люди проходили мимо него, одинокого островка в клубящемся потоке. «Сколько же их?» — думал он. Боже, сколько же их?
А как же все это сельское хозяйство? Все эти колосящиеся поля, овощные грядки, фруктовые сады? Как же говядина, баранина, свинина? Как же вся эта готовка, консервирование, выпечка? Нет, надо вернуться домой, оградиться от наваждения, принять более вероятное объяснение. Он ударился головой и утратил связь с реальностью. Все кругом точно такое же, каким было. Дело в нем самом.
Роберт Картер начал ощущать запахи города.
Запах горячего масла и механизмов, запах громадной невидимой фабрики. Он вертел головой, его лицо превратилось в гримасу ужаса. Господи боже, сколько же их? Он пытался бежать, но не мог. Он вообще с трудом передвигался.
Роберт Картер заплакал.
У него кончается завод!
Он двигался через фойе гостиницы очень медленно, словно испорченный механизм.
— Номер,— сказал он.
Портье посмотрел с подозрением на человека с растрепанными волосами и бегающим затравленным взглядом. Он дал ему ручку расписаться в журнале.
«Роберт Картер»,— написал он медленно, словно успел забыть, как это делается.