– Отпусти его, урод!
– Отпущу, не нервничай – сердобольный ты наш.
– Ты серьёзно думаешь, что я после такого вообще тебе что-то отдам?
– Зига, дай я его просто отмудохаю хорошенько, сдалась тебе эта кошка! – Подал голос здоровяк.
– А ты что, испугался? Или котёнка пожалел?
– Да нет, просто… зачем?
– Успеешь ещё. А этот должен знать, – «главарь» чиркнул спичкой – что бывает, если неправильно себя вести.
Нет, ну это слишком! Неужели нельзя… я рванул вперёд, оборвав мысль. Время замедлило ход, движения смазались, звуки пропали. Спичку я сбил на лету, ещё в воздухе – не сразу поверив, что удалось; течение времени восстановилось. Первый с легкой растерянностью посмотрел по сторонам и снова полез в коробок. Я подскочил, схватив «главаря» за горло – снова с небольшим удивлением почувствовав кожу под руками – и начал давить.
Когда он засипел и обмочился – «в голове что-то щёлкнуло»: я лишь усилил хватку, выдавливая последнее… сопротивление. Остались только двое: «тот, кто не должен жить» и «тот, кто этому поспособствует». Знакомая судорога свела грудь – я упал на колени, ожидая удара… но боль не пришла. Мир стирался, уступая место серым хлопьям пустоты: неизвестно где, неизвестно когда, неизвестно как… ни границ, ни определений; я есть… но меня нет. Мгновение (а может вечность) спустя – серость зашевелилась, пошла волнами, становясь осязаемой. Себя я тоже начал ощущать – ещё через минуту осознав, что стою в серой комнате без окон и входа.
– Ну, здравствуй – донеслось из-за спины. Я вздрогнул, резко развернувшись.
– Ты кто такой? – Почему-то с шипением ответил я, пытаясь разглядеть стоящего напротив: темные волосы, примерно мои комплекция и рост… даже одежда похожа. Но лица невозможно разобрать – взгляд не фиксируется, виден только размытый силуэт.
– Ангел-хранитель. – голос снова звучал прямо у меня в голове, но теперь настолько громко, что я рефлекторно зажал уши. Казалось всё внутри задрожало, резонируя.
– Чей?! – вырвалось на выдохе, само собой. – Не похоже, что мой.
– Считай – я твоя лучшая часть, наставник. И только что не позволил сделать глупость.
– Что? А… да. Так я тебя поблагодарить должен? Что тебе до этого отброса?
– Он мне безразличен.
– Правда? Тогда зачем?
– Я уже сказал. Его мне жаль не больше, чем котёнка. Некоторые вообще сочтут такую жизнь менее ценной – поскольку она приносит «намного больше зла», – «наставник» сделал паузу. – Пойми, твоё поведение влияет на тебя не меньше, а то и больше, чем на окружение. Неважно, действие или покой – всё оставляет след.