Возвращалась домой затемно с колхозных работ. Подойдет к избе, а дети лежат у крылечка, как щенята, свернувшись калачиком, спят, прижавшись друг к другу. Перетаскает их по одному в избу, а потом уж сама прикорнет где-то рядом, до первых петухов, до утренней зорьки. А кто из детишек вдруг очнется да спросонья заплачет, она тихонько начнет петь старинную сибирскую колыбельную, переходившую из поколения в поколение в крестьянских семьях России:
Баю-баюшки, баю!
Не ложися на краю:
Прибежит серый волчок,
Васю (Талю) схватит за бочок.
Васю схватит за бочок,
Унесет с собой в лесок,
Бросит там под кустик
И домой не пустит.
А если бессонница нападала на малышей, матушка клала в ноги косматую шапку или варежку стеженую, которая изображала "волчка", и в сумерках при свете керосиновой лампы разыгрывалась перед детьми "страшилка". Надевалась на руку шапка или варежка, и "волчок" полз по кровати к неслуху, который тут же прятался с головой под одеяло и вскоре засыпал, убаюканный Марией Сергеевной, а она чуть свет вновь отправлялась на колхозные работы зарабатывать трудодни.
Вот с тех пор от непосильной, неженской работы обезножила, и сердце надсадила и рученьки не слушались, чем причиняла взрослому Василию Макаровичу большие волнения: он, чуть появится возможность, мчался к родимой, к материнскому надежному очагу, чтоб по-сыновьи поддержать Марию Сергеевну, утеплить вниманием и душевностью ее трудное существование.
Когда подрос Вася, начала Мария Сергеевна брать и сына с собой на работу, а Талю оставляла дома - мала еще была. Девочка целый день находилась на улице: в избу боялась заходить. Мать ей, бывало, настелит картофельной ботвы у крыльца, чтоб помягче было Тале брата с родительницей с работ колхозных дожидаться. Яслей в Сростках тогда не было, а не работать нельзя. Летом - терпимо, а зимой - хана. Ну и помыкала горя-горького молодая женщина со своими детками, воспитывая их одна-одинешенька.
Вася с детства книжками увлекался, носил их повсюду с собой. Спрячет под ремень брюк, а чуть свободная минутка - открывает и читает - не оторвешь. Читал подряд все, что попадало под руку. Потом и по ночам пристрастился читать. С керосином тогда туго было, так он жировушку смастерит из сырой картофелины, фитилек вставит, одеялом с головой накроется и забудет про все на свете. Сестра Шукшина, Наталья Макаровна Зиновьева, вспоминала позже:
- Однажды даже одеяло прожег. Мог и хату спалить, если б не мама. Или заберется на баню (у нас там сеновал был), кастрюлей себе подсвечивает и опять читает...
Односельчане матери Шукшина намекали:
- Ты, что ж, Мария, генерала хочешь вырастить из сынка-то?
Отвечала с вызовом:
- Берите выше!
Может, интуитивно что-то чувствовала важное, надвигавшееся на нее и сына Васю. Вот и угадала материнским чутьем: позже кое-кто и повыше генералов на поклон к ее "дитенку" приходил.
Любил Василий и Сростки, и дом родной по Крапивному переулку, номер 31. А душа рвалась дальше, выше. Потому что собственной матерью предначерталось ему нести особый крест.
С детства приворожила родная алтайская земля Васю Шукшина к себе своей широтой и первозданной красотой, что потом постоянно находило след в его творчестве. Например, в рассказе "Рыжий" описывает, как первый раз ехал по Чуйскому тракту:
Я смотрел во все глаза, как яснеет, летит навстречу нам огромный, распахнутый горный день... Ах и прекрасно же ехать! И прекрасна моя Родина - Алтай... простор такой, что душу ломит, какая-то редкая первозданная красота. Описывать ее бесполезно, ею и надышаться-то нельзя: все мало, все смотрел бы и дышал бы этим простором...
У Макара Леонтьевича Шукшина - отца Василия - были старший брат Петр (погиб на фронте), сестра Анна и брат Андрей. Макар, второй по счету в этом семействе, женившись в шестнадцать лет на Марии Поповой, был рядовым колхозником. Когда в марте 1933 года его арестовали, молодая жена от горя и безысходности решила навсегда уйти из жизни вместе с двумя детьми. Втиснулась с малолетками в русскую печь, задвинула заслонку, чтоб побыстрей угореть, да соседка случайно заглянула в избу, увидела эту "страсть", подняла крик. Спасли Марию Сергеевну и будущую знаменитость России Василия Шукшина.
Ну как тут не вспомнить про лебединую любовь, когда женщина, оставшись без милого своего, отнятого вероломной властью, решилась на самоубийство?! В данном случае - даже вместе с детьми малыми! А Евпраксия княгиня Рязанская, бросившаяся с грудным сыном на пики войска Батыя со стен крепости?! И у нее накатившаяся темная сила врагов отняла ее любимого князя. На разрыве сердца у таких женщин и любовь, и разлука.
В недавнее время сообщили, наконец, родственникам, что Макар Леонтьевич Шукшин 26 марта 1933 года в возрасте 31 года был арестован ГПУ якобы "как участник контрреволюционной повстанческой организации". 29 апреля его расстреляли в Барнауле. Кстати сказать, в одну эту зловещую ночь в Сростках были арестованы около 30 человек!..
Василия звали в детстве "безотцовщиной". Подчиняясь жестоким условиям времени, фамилию ему сменили на материнскую - Попов.
Перед войной в семью, не испугавшись бремени - чужих детей, вошел Павел Куксин - отчим Василия Макаровича. Верится, что сделал он это по велению сердца, по чувству глубокому. Видно, был в Марии Поповой недюжинный женский магнит. И работящая, и любить умела, и детей по миру не пустила, как некоторые.
Василий Макарович не любил вспоминать своего детства. И вообще в компаниях больше молчал. Слушал. Внимательно, как бы издалека, не понуждая говорившего, давая тому возможность вольготно излагать свои мысли как угодно душе и порывам ее. Этот талант выслушать человека до конца не каждому дан. Перед Шукшиным хотелось исповедоваться искренне, веря в его неистребимый, высокий дар человеколюбия.
В этой связи припоминается случай, живым свидетелем которого была и я, когда один художник-оформитель детских книг, поссорившись с женой, отправился, будучи в подпитии, прямиком на проезд Русанова и начал барабанить в дверь Шукшиных! Открыла Лидия Николаевна, попытавшись выяснить у незнакомца, зачем явился. Художник, как мог, рассказал ей про свою семейную "драму", но встретил решительный отпор, тем более, что В. М. Шукшина дома не оказалось. Несчастный явился к нам и сбивчиво пытался прояснить ситуацию:
- Я ей говорю: пусть Василий Макарович выйдет и ответит, почему жена моя любить меня перестала? Вон, всю физиономию исцарапала, как кошка. Пусть Василий Макарович поговорит с ней, его она послушает!..
Физиономия художника и впрямь представляла весьма живописную не то сюрреалистическую, не то авангардистскую картину - понять было трудно.
У жены Шукшина было собственное представление о подобных визитах: она попросту захлопнула дверь перед нежданным гостем!
Честно говоря, я про себя изрядно повеселилась, представляя эту сцену у дверей квартиры Василия Макаровича.
Праздники детства
Позже, посмотрев фильм супругов Григорьевых о Шукшине "Праздники детства", поняла, откуда в Василии Макаровиче целомудрие, волевая сдержанность и умение ладить с людьми (правда, не с любыми), быть необходимым им.
Детство не баловало Василия Шукшина, как и многих его сверстников по Сибири, да и по всей стране тоже. Приходилось переносить и голод, и холод, и другие разные лишения. Все добывать "собственным горбом". До конца жизни.
В эту пору любил Вася Шукшин, как и все деревенские мальчишки, на конях кататься. Упросил мать уговорить бригадира взять его в ездовые - была в те времена такая должность на деревне.
- Кто,- возражал Марии Сергеевне бригадир,- воду-то ему станет в бочки наливать? Мал ведь еще.
- Он сам нальет по полведерочку! - умоляла женщина растерявшегося от ее натиска мужчину.
И уговорила-таки.
А Василий рад-радешенек, дитя малое, для него, росшего без отца, внимание старшего по возрасту - отеческая ласка.