– Тогда зачем же ему нужен я?
– Потому что ты необходимость, Спархок, – как ветер, прилив или дождь. Ты так же необходим, как Беллиом или Клааль – или я, кстати. Когда-нибудь мы с тобой вернемся сюда и будем долго беседовать о том, что такое необходимость, но сейчас у нас маловато времени для такого разговора.
– А это твое вчерашнее виртуозное представление тоже было необходимо? Мир перевернулся бы, если бы ты прилюдно не поговорила сама с собой?
– То, что я сделала вчера, отец, было не необходимо, но полезно. Я есть то, что я есть, и я не могу изменить этого. Когда я прохожу через воплощения, поблизости обычно оказываются люди, которые знают обеих девочек, и они начинают примечать сходство между нами. Я всегда стараюсь, чтобы девочки встретились прилюдно. Это избавляет от утомительных вопросов и нежеланных подозрений.
– Ты знаешь, что испугала Мурр? Она кивнула.
– Я это улажу. С животными всегда возникают трудности. Они видят меня настоящую сквозь все мои личины, потому что смотрят на нас совсем не так, как мы друг на друга.
Спархок вздохнул.
– Что мне делать, Афраэль?
– Я надеялась, что пребывание здесь приведет тебя в чувство. Именно так обычно и действует остановка в реальности.
Спархок поглядел на ее личное, окрашенное во все цвета радуги небо.
– Вот это и есть твое представление о реальности?
– Тебе не нравится моя реальность?
– Здесь чудесно, – заверил он, рассеянно поглаживая шею белой лани, – но ведь это же только сон.
– Ты в этом уверен, Спархок? Ты действительно уверен в том, что это место – не реальность, а мир, в котором ты живешь, – не сон?
– Перестань. У меня от таких речей голова раскалывается. Что же мне делать?
– Я бы сказала, что прежде всего тебе предстоит долгий разговор с Беллиомом. Твое уныние и деспотические намерения немало встревожили его.
– Хорошо, а что же потом?
– До этого я еще не дошла. – Афраэль одарила его лукавой усмешкой. – Однако я работаю над этим, дорогуша.
– Все будет хорошо, Келтэн, – сказал Спархок, ласково положив руку на плечо измученного друга.
Келтэн поднял на него безнадежно несчастный взгляд.
– Ты уверен?
– С ними не случится ничего плохого, если мы сумеем держать себя в руках. Когда я вернулся из Рендора, Элане грозила еще большая опасность, однако же мы справились и с ней, верно?
– Должно быть, ты прав. – Келтэн выпрямился в кресле и одернул синий камзол. Лицо его было мрачно. – Я собираюсь отыскать кой-кого и сделать им очень-очень больно, – объявил он.
– Не возражаешь, если я составлю тебе компанию?
– Можешь мне помочь, если пожелаешь. – Келтэн сосредоточенно потер щеку. – Я тут вот о чем подумал. Ты понимаешь, что, если ты последуешь указаниям Крегера, он сможет еще год, если не больше, гонять тебя по всей Дарезии из конца в конец?
– А разве у меня есть выбор? Они будут следить за мной.
– Пусть себе следят. Помнишь, как мы познакомились с Беритом?
– Он был послушником в орденском замке в Симмуре.
– Но не тогда, когда я его впервые увидел. Я возвращался из изгнания в Ламорканде и заехал в придорожную таверну в окрестностях Симмура. Там был Берит в твоих доспехах, и с ним Кьюрик. Я знал тебя с детских лет, и даже я не сумел сообразить, что это не ты. Если даже я принял его за тебя, то уж Крегеровы соглядатаи ошибутся наверняка. Возможно кому-то и придется изъездить всю Дарезию, так пусть это будет Берит, а у нас с тобой найдутся дела поважнее.
– Это лучшая идея из всех, что я слышал до сих пор, – проговорил потрясенный Спархок и обернулся к остальным. – Могу я вам кое-что сказать? – Все резко и встревоженно обернулись к нему. – Пора приниматься за работу, – продолжал Спархок. – Келтэн только что напомнил мне, что в прошлом мы уже использовали сэра Берита в качестве приманки. Мы с Беритом сложены почти одинаково, и мои доспехи ему более или менее подходят, а если он опустит забрало, никто и не заподозрит, что он – не я. Если он вновь согласится изображать старого служаку, потрепанного временем, мы сумеем подготовить для Крегера и его дружков парочку неприятных сюрпризов.
– Меня не надо просить, Спархок, – сказал Берит. – Я согласен.
– Ты бы хоть разузнал подробности, Берит, прежде чем вызываться добровольцем, – страдальчески проговорил Халэд.
– Помнится, твой отец говаривал то же самое, – усмехнулся Берит.
– Что ж ты его не слушал?
– Весьма любопытный план, принц Спархок, – с сомнением проговорил Оскайн, – однако же крайне опасный.
– Я не боюсь, ваше превосходительство, – возразил Берит.
– Я имел в виду не опасность, которая грозит вам, молодой сэр. Я говорю об опасности для королевы Эланы. Стоит кому-то распознать вашу личину – и… – Оскайн красноречиво развел руками.
– Стало быть, мы должны сделать так, чтобы никто не сумел ее распознать, – сказала Сефрения.
– Но, Сефрения, – возразил Сарабиан, – он же не может все время держать забрало опущенным.
– Думаю, ему и не придется. – Сефрения задумчиво взглянула на Ксанетию. – Достаточно ли мы уже доверяем друг другу, дорогая сестра? Я говорю о чем-то большем, нежели то, что мы делали до сих пор.
– С величайшим вниманием выслушаю я твои слова, сестра моя.
– Дэльфийская магия направлена главным образом вовнутрь, не так ли? – Ксанетия кивнула. – Вероятно потому никто и не может обнаружить ее. Стирикская магия – совсем другое дело. Мы изменяем то, что вокруг нас, поэтому наша магия направлена наружу. В данном случае ни то ни другое не сработало бы, но если бы мы объединили наши усилия… – Она не закончила фразу.
– Интересная мысль, – пробормотала Афраэль.
– Я что-то ничего не понял, – признался Вэнион.
– Мы с анарой намерены поставить опыт, – пояснила Сефрения, – и если то, что я задумала, удастся, мы сделаем Берита настолько похожим на Спархока, что они смогут бриться друг перед другом, как перед зеркалом.
– Покуда каждая из нас в точности знает, что делает другая, это будет не так уж и трудно, – заверила Сефрения Спархока, когда позже он и Берит присоединились к Вэниону и анаре Ксанетии, дожидавшимся их в комнате, которую Сефрения разделяла с Вэнионом.