Люди входили в комнату неуверенно, с откровенной боязнью, бочком протискиваясь в дверь. Крегер был до того напуган, что вдруг протрезвел, Элрон съежился от страха. Третьим был жилистый длиннобородый стирик с мохнатыми бровями и глубоко посаженными горящими глазами.
– Ну что ж, господа, – сказал Заласта, – новое обстоятельство призывает нас переменить наши планы. Мы с сыном обсудили все, и он решил, что хочет остаться в живых, потому что согласился подчиниться моим приказам. Я намерен увезти королеву и ее служанку в безопасное место. Натайос более не безопасен, Спархок может оказаться где угодно, и, насколько я его знаю, он уже здесь. Я хочу, чтобы вы трое остались со Скарпой. Продолжайте посылать письма ложному Спархоку. Пусть наши враги не догадываются, что мы их раскусили. Дайте мне пару дней, а затем пошлите приказ в Панем-Деа. Пусть приготовят достойные покои для двух весьма значительных дам. Потом подождите еще два дня и пошлите в Панем-Деа закрытую повозку. Эти кретины в Панем-Деа понятия не имеют о сохранении тайны, так что весть о вашем послании разойдется по всей Южной Арджуне прежде, чем прибудет ваш гонец. Кизата, я хочу, чтобы ты зорко присматривал за моим сумасшедшим отпрыском. Если он не будет в точности следовать моим приказам, призови из преисподней кого-нибудь из слуг Азеша – пусть прикончит его. Будь поизобретательней, старина. Выбери самого жестокого и жуткого демона, какого только сможешь отыскать. Если Скарпа хоть раз нарушит мой приказ, я хочу, чтобы он умирал долго, очень долго, и чтобы его вопли были слышны до самого Материона.
Мертвенные глаза Кизаты вспыхнули огнем жестокого предвкушения, и он с отвратительной усмешкой взглянул на уже совсем пришедшего в чувство Скарпу.
– Я позабочусь об этом, Заласта, – заверил он гулким голосом. – Я знаю одного демона, который как раз сгодится для этой цели.
Скарпа испуганно отпрянул.
– Куда же ты повезешь пленниц, лорд Заласта? – пролепетал Элрон. – Где ты сможешь быть в безопасности от мстительного чудовища по имени Анакха?
– Тебе, Элрон, это незачем знать, – ответил Заласта. – Пандионцы, говорят, допрашивают пленников с особенной жестокостью. Того, что ты не знаешь, ты не сможешь им сказать – даже если тебя подвергнут пытке.
– Пытке? – Глаза Элрона расширились, и голос его сорвался на испуганный взвизг.
– Это реальный мир, Элрон, а не романтическая сказка. Театральным позам и драматическим сценам пришел конец, но я уверен, что все мы с восторгом будем взирать на то, как героически ты перенесешь муки, которым тебя, без сомнения, подвергнут, когда поймают.
Элрон отшатнулся, едва не теряя сознание.
ГЛАВА 17
Ее высочество наследная принцесса Элении Даная сидела в задумчивости на подоконнике отдаленного окна на одном из верхних этажей замка ее матери. Снаружи бушевала непогода, и порывистый ветер гонял по лужайкам опавшие листья, точно перепуганных бурых мышей. Рассеянно поглаживая мурлычущую кошку, Даная размышляла об условиях, выборе и возможностях.
Миртаи, мрачная, неумолимая, в атанском нагруднике из блистающей стали и черной кожи, стояла в нескольких ярдах дальше по коридору. На лице ее застыло выражение угрюмой покорности, рука лежала на рукояти меча.
– Ты все еще сердишься на меня, верно? – обратилась Даная к золотокожей великанше, даже не потрудившись обернуться.
– Мне не пристало сердиться либо радоваться тому, что совершает моя хозяйка. – Миртаи упорно придерживалась этого тона.
– А, да перестань! Поди сюда. Миртаи прошагала по коридору туда, где сидела ее своенравная маленькая хозяйка.
– Да?
– Я попробую еще раз. И на сей раз, пожалуйста, слушай меня внимательно.
– Как прикажет ваше величество.
– Знаешь, это уже становится утомительным. Мы любим тебя, Миртаи.
– Ваше величество говорит от своего королевского имени?
– Миртаи, я сейчас рассержусь. У меня есть имя, и ты его знаешь. Мы все тебя любим, и, если бы ты решила убить себя, ты разбила бы сердце всем нам. Я говорила с тобой так только для того, чтобы привести тебя в чувство, глупышка.
– Я понимаю, почему ты это сделала, Даная, но зачем было унижать меня при всех?
– Извини.
– Ты не можешь извиняться передо мной. Ты королева, а королевы никогда не просят прощения.
– А я вот прошу, если захочу. – Даная помолчала и добавила:
– Вот так.
Миртаи рассмеялась и порывисто обняла девочку.
– Даная, ты никогда не научишься быть королевой.
– Ну, не знаю. Быть королевой значит попросту добиваться того, чего хочешь. Я это и так умею. Для такого пустяка мне не нужна ни корона, ни армия.
– Вы очень испорченная девчонка, ваше высочество.
– Знаю, и ты представить себе не можешь, как я этим наслаждаюсь.
Тут принцесса услышала слабый отдаленный шепот, который Миртаи, конечно, никак не могла уловить.
– Почему бы тебе не поискать Мелидиру? – предложила она и вздохнула, закатив глаза. – Я уверена, что она меня и так уже ищет. Должно быть, настало время очередного девчоночьего урока.
– Она наставляет тебя в придворном этикете и хороших манерах, Даная, – укоризненно сказала Миртаи. – Будущей королеве знать это необходимо.
– А по-моему, все это глупости. Ступай, Миртаи. Я сейчас приду.
Великанша скрылась за поворотом коридора, и тогда принцесса Даная едва слышно проговорила:
– В чем дело, Сетрас?
– Ты ведь уже знаешь этикет, Афраэль, – сказал ее курчавый кузен, возникая из пустоты рядом с ней. – К чему тебе брать уроки?
– Это занимает Мелидиру и не оставляет ей времени, чтобы наделать глупостей. Я истратила слишком много времени и сил на то, чтобы свести ее со Стрейдженом. Я не хочу, чтобы она все испортила, принявшись от скуки искать развлечений на стороне.
– Для тебя это так важно, да? – озадаченно спросил Сетрас. – Почему тебя вообще так интересует то, как они продолжают свой род?
– Ты этого не поймешь, Сетрас. Ты слишком молод.
– Я не младше тебя, Афраэль.
– Да, но ты совершенно не обращаешь внимания на то, чем занимаются твои приверженцы, когда остаются наедине.
– Да знаю я, чем они занимаются. Это просто нелепо.
– А им нравится.
– Цветы проделывают это с куда большим достоинством, – фыркнул он.
– Ты об этом хотел со мной поговорить?
– Ах да, я и забыл. У меня для тебя послание. Есть один альсионский рыцарь – из тех, что служат мне. Думаю, ты его знаешь. Круглолицый человек по имени Тиниен.
– Угу.
– Он возвращался в Чиреллос за подмогой и, похоже, неумышленно забрал с собой всех пандионцев, которые способны вызвать тебя, а потому среди рыцарей церкви не нашлось никого, чтобы сообщить тебе о том, что случилось в Земохе.
– Да, я уже знаю об этом. Анакха собирается серьезно поговорить с Тиниеном. Что случилось в Земохе?
– Рыцари церкви столкнулись с Клаалем. Почти треть их была перебита.
Афраэль разразилась яростными ругательствами.
– Афраэль! – ахнул Сетрас. – Как ты можешь так выражаться?
– Ах, да отстань ты! Почему ты не сказал мне этого сразу, как только появился?
– Я отвлекся, – признался он. – Но, Афраэль, не всех же их перебили. Осталось еще много. Скоро их будет еще больше прежнего. Они ужасно плодовиты.
– Я люблю их всех, болван! Я никого из них не хочу терять!
– Ты жадная, кузина, и в этом твой недостаток. Ты ведь не можешь завладеть ими всеми.
– Не спеши биться об заклад, Сетрас. Я еще только начала. – Афраэль воздела руки к потолку. – Немыслимо! Ты даже не понимаешь всей важности послания, которое пытаешься мне передать!.. Где сейчас рыцари церкви?