Конечно, я ж не опытная, но я быстро учусь!
Весь следующий месяц у меня была летняя сессия, подготовка к городскому танцевальному конкурсу, куда нас четверых заявил Герман Венедиктович, и 'школа поцелуев', где мне знания и опыт преподавал Потапыч. У него получалось на 'отлично', но хотелось чего-то большего, а он опять тормозил...
Сессию я сдала с одной четверкой, остальные пятерки; конкурс любителей мы с Мишкой выиграли (наше аргентинское танго признали лучшим на этом конкурсе), а потом Потапыч куда-то уехал почти на два месяца. И не сказал куда!
Я промаялась пол июля в городской духоте, потом поехала с родителями на три недели на море, а когда вернулась в город, позвонил Герман Венедиктович и сказал, что нас с Мишкой выдвинули на 'республику' и надо заниматься, чтобы не опозориться.
Пока Потапыча не было, со мной танцевал сам учитель, а потом Мишка неожиданно вернулся, и мир снова стал ярким и солнечным.
Республиканский конкурс бальных танцев для любителей проходил в столице, куда мы с Потапычем и Германом Венедиктовичем и отправились в последнюю неделю августа.
Нет, чуда не случилось и победителями мы не стали, хотя и совсем в аутсайдеры не выбились. Пятое место вполне не плохой результат для новичков.
Хотя я дико радовалась, что вообще как-то смогла выступить, потому что накануне Потапыч наконец-то решил идти до конца, и я стала его женщиной. В гостиничном номере, на казенных простынях, которые потом застирывала в ванной. Но все равно я была счастлива! Теперь Мишка был полностью и бесповоротно мой и только мой!
За что на следующий день чуть не прибила дурака, потому что в организме у меня все-таки ощущался дискомфорт, не взирая на то, что Мишка проявил чудеса терпения и выдержки, а уж нежности было через край. Но против природы не попрешь, и эти 'чудеса' можно было проявить и после конкурса!
Герман Венедиктович расстроенным тоже не выглядел, даже наоборот воодушевился и клятвенно обещал, что на следующий год мы не только 'республику', но и 'страну' выиграем. Ага... выиграем...
Через полтора месяца я обнаружила задержку, а спустя некоторое время стало ясно, что я беременна. А Потапыч учился в школе милиции и находился на казарменном положении. Это он летом втихаря туда поступил. Как признался мне потом, сделал это для того, чтобы обеспечить нашу семью жильем, доходом и 'положением в обществе'. Хотя мой папа предлагал ему перейти на служебную машину директора того завода, где папа работал. Но Мишка решил по-своему.
Свадьбу мы играли в конце ноября, Потапычу дали увольнительную на три дня. Гостей не было, потому что токсикоз меня доканывал. Только наши родители и Катюха со Славкой, которые поженились ещё в начале лета. Сначала мы были у них свидетелями, а потом они у нас.
На танцах мы поставили крест. Герман Венедиктович был безутешен...
Сережка появился на свет за два дня до моего девятнадцатого дня рождения и за три недели до срока. Он родился крупным: ростом 39 см и весом почти 4100, голосистым и толстощеким, со светлым пухом на круглой головенке. И рожала я его тяжело, трудно, с разрывами и угрозой внутреннего кровотечения.
Просто комплекцией наш мальчик пошел в деда со стороны Потапыча. Мой свекор могучий мужчина под два метра ростом, с пудовыми кулаками, широчайшим разворотом плеч, солидным животом и кротким нравом, а свекровь маленькая, кругленькая и очень уютная. Потапыч ростом в материнскую породу пошел, а вот наш сын в его отца. Сейчас он выше нас на полторы головы, а вот внук явно в Потапыча уродился: мелкий, светловолосый, шустрый и жутко самоуверенный.
Все мои родовые мучения Потапыч стойко перенес вместе со мной, не отходил от меня почти сутки, осунулся, почернел, но уходить отдыхать отказался напрочь. И пуповину новорожденному сыну он сам перерезал и перевязал, а потом свалился в обморок от перенапряжения.
Вот так и валялись мы с ним в родзале на пару: я после родов почти в отключке от усталости, а он от слабости в ногах и головокружения на кушетке рядом.
А потом я сдавала сессию за второй курс с младенцем на руках, Мишка добивал первый курс, впереди у него был второй, а мне ещё два года корячиться.
В результате совместной помощи родни образование мы получили, Потапыч устроился работать участковым, потом, когда я получила диплом, перевелся в столицу простым опером, и мы уехали покорять мир.
Было трудно, временами даже очень, особенно, когда муж заочно учился в юракадемии, но мы были вместе, и все трудности делили напополам. Сережкино детство выпало на девяностые, когда рост бандитизма и преступлений просто зашкаливал, и бедный Потапыч пропадал на работе в угрозыске сутками напролет.
Жили мы в просторной комнате в коммуналке на трех соседей, в старой части города, которую Миша получил, как служебное жилье. Я работала бухгалтером в ЖЭКе, что позволяло забирать ребенка из садика пораньше. И Сережка иногда торчал у меня на работе до позднего вечера, потому что домой идти не хотелось - соседи попались склочные и сильно пьющие. При Потапыче они сдерживались, а вот без него могли и нахамить, и напакостить. Он им и морды бил, и на пятнадцать суток упекал, но все бестолку.
Уже значительно позднее, когда Сережка ходил в четвертый класс, Потапыч исхитрился расселить нашу коммуналку, и у нас получилась чудесная четырехкомнатная квартира. Теперь там живут наши родители: моя мама (папы не стало пять лет назад) и свекор со свекровью. Мы их всех забрали из нашего родного города, когда переехали в новую квартиру. А они решили жить одним 'колхозом', как мой свекор шутит. Типа, чтобы стареть было не так скучно...