Тесс подперла Бьянку подушками и, положа руку ей на живот, стала считать время между схватками.
– Это займет время. Хотите погулять?
Бьянка смотрела с кровати огромными и вопрошающими как у ребенка глазами.
– А можно?
– Конечно. Ходьба полезна. Можете рожать под душем или качаясь на руках и коленях. Все, что хотите, от чего чувствуете себя лучше. Тут нет единых правил.
Как выяснилось, правильным казалось рожать в ванной.
Норт появился, когда Тесс помогала Бьянке, все еще замотанной в ночную рубашку, сесть в теплую воду. Он со стуком уронил вещи на тумбочку.
– Что вы вытворяете? Она должна быть в кровати!
Тесс уже достаточно наслышалась от самозваного доктора Норта.
– В наше время роды сильно отличаются от того, как женщины рожали в пятидесятых.
– Но…
– Рожать, лежа в постели, самый непродуктивный способ, но положите-ка несколько свежих простыней на случай, если она решит делать это там.
– На случай?
Тесс принимала младенцев в родильном центре от матерей, сидящих на полу или свернувшихся в тесных закуточках. Удивительно, какое число женщин хотело втиснуться между кроватью и стеной.
– Если у вас есть пластиковая пленка, положите под простыню, чтобы уберечь матрас.
– К черту матрас! – И выскочил вон.
Тонкая сорочка Бьянки дымным облаком плавала вокруг ее тела. Тесс растирала роженице плечи, подливала теплой воды, и дышала с ней во время схваток. К счастью, эгоцентричный характер Бьянки не давал ей ощутить напряжение Тесс.
– Хочу таблетки! – закричала Бьянка после особо сильной схватки.
С этими родами не поможет.
– Обезболивающие переоценивают, – мягко массируя Бьянке голову, говорила Тесс. – Ваше тело само знает, что делать.
А сама молилась, чтобы это оказалось правдой.
– Где Иен? Хочу Иена!
– Я здесь.
Иен появился из-за двери, но на Бьянку не смотрел.
– Тебе наплевать! – рычала она на него. – Ты даже не притворялся счастливым, когда я забеременела!
– Твоего счастья хватало на двоих, – тихо сказал он.
Тесс не раз наблюдала, как некоторые женщины ругались на своих мужей во время родов, и потянулась к кранам.
– Вода остывает. Давайте добавлю теплой.
В конце концов Бьянка захотела выйти из ванны. Тесс помогла ей снять рубашку и подала халат.
– Походите немного.
Они перешли в гостиную. Норт стоял у окна, уставившись в ночь. Теперь, собрав необходимое для родов, он не знал, чем себя занять. Однако Тесс считала, что отцы должны активно участвовать, особенно когда между супругами такое напряжение.
– Походите с ней, – предложила она. – Пусть на вас опирается, когда наступает схватка.
– Нет! – возопила Бьянка. – Хочу вас! Хочу с вами ходить, Тесс!
Казалось, Норт испытал облегчение – еще одно очко не в его пользу.
Тесс ходила туда-сюда с Бьянкой. Когда наступала схватка, Бьянка вцеплялась в Тесс.
Прошло двадцать минут… тридцать. Схватки наступали чаще, с каждым разом длились дольше.
Бьянка захотела, чтобы ее держал Иен, как до этого Тесс. И прислонилась к нему.
– Ты знаешь, что я тебя люблю.
– Знаю, – отвечал он.
Бьянка выбилась из сил и наконец захотела лечь. Тесс устроила ее как можно удобнее, но боль от родов взяла свое. Бьянка потянулась к мужу, сильно сжала ему руку, потом резко отпустила. Когда схватки достигли пика, стоны ее стали громче и гортаннее. Норт ушел к изголовью кровати, чтобы не видеть, что происходит. Тесс подсунула под бедра Бьянки чистое полотенце.
Бьянка запрокинула назад голову и завопила, когда очередная схватка достигла вершины.
– Позаботьтесь о моем ребенке! – Она вцепилась ногтями в простыню. – Если что-нибудь случится… обещайте, Тесс… Ему все равно! Обещайте, что позаботитесь о моем малыше.
Тесс погладила ее по ноге.
– Вы сильная, здоровая. Вы сами о нем позаботитесь.
Схватка ослабла, но глаза Бьянки смотрели так же безумно. С неистовой силой она схватила руку Тесс. Та поморщилась.
– Хочу, чтобы вы! – закричала Бьянка. – Обещайте мне! – Тесс посмотрела на Норта, который стоял и угрюмо молчал. Пальцы Бьянки глубоко впились в руку Тесс. – Если что-то случится со мной, обещайте, что позаботитесь о моем ребенке.
– Ох, милая… Я… я не могу это обещать. Я…
Еще схватка. Еще один вопль вырвался из горла роженицы.
– Вы должны.
– Да обещайте же ей! – воскликнул Норт. – Ради бога, обещайте ей!
Появилась самая верхушка крошечной головки, сморщенная от давления, как черносливина.
– Головка прорезалась, - успокаивающе сообщила Тесс. - У вас все отлично. Повернитесь сейчас на бок. Вот. Давайте вам помогу.
Такая лежачая поза даст ребенку больше кислорода и может уменьшить разрывы.
Тесс приказала Норту закрепить согнутую в колене ногу Бьянки. Судя по его реакции, она, наверно, просила его подержать кобру, но он подчинился, пока Тесс приговаривала:
– Вот и хорошо. Отлично.
Норт смотрел куда угодно, только не туда, откуда появлялось его потомство.
Шею младенца обвила пуповина. Тесс без труда освободила ее через головку ребенка.
С очередной схваткой показались крошечное плечико. Тесс осторожно подняла его и подождала, бормоча одобрительные слова.
Появилось другое плечико, и со следующей схваткой младенец скользнул ей в руки.
Тесс продолжительно выдохнула от облегчения.
– У вас девочка.
Тесс подержала ребенка головкой вниз, чтобы удалить жидкость, и положила младенца на голую грудь Бьянки. Малышка выглядела такой беззащитной. Морское создание, внезапно выброшенное на берег.
– Девочка, – слабо прошептала Бьянка. – Посмотри, Иен… девочка.
– Вижу.
Голос его охрип.
«Дыши, малышка, дыши».
Тесс бережно обтерла маленькое тельце полотенцем. Провела вдоль ноздрей крошечного носика, чтобы удалить попавшую жидкость.
«Я знаю, твои хрупкие маленькие легкие еще не хотят работать, но они должны постараться».
Голос Бьянки раздавался, словно из другой комнаты.
– Она не плачет. Разве она не должна плакать?
– Дайте ей время. Это серьезная настройка. Плацента еще прикреплена, поэтому малышка получает кислород.
Текли секунды. А потом крошечный младенец чуть-чуть вздохнул раз… Другой… И прорезался тонкий, как у пташки, писк…
Тесс заулыбалась.
– Вот так, милая.
Бьянка заворковала, поглаживая дочку по спинке. Тесс приняла плаценту. Пуповина перестала биться. Тесс перевязала ее. Перерезала.
А потом наступил ад.
– Мне холодно. Я так замерзла.
Тесс подняла голову. Лицо Бьянки приобрело синюшный оттенок. По коже Тесс пробежал мороз.
– Снимайте рубашку, – приказала она Норту.
Он тупо на нее уставился.
– Да снимайте же рубашку! – заорала она, подхватывая ребенка. – Прижимайте ее к себе. Согревайте! – И всучила ему малышку.
Бьянка подавилась и ее вырвало.
Кровь хлынула между ее ног…
С ней случился приступ удушья.
– Что не так? – закричал Норт. – Что с ней? Почему она задыхается?
Тесс пыталась понять, что происходит. Такого она еще не видела. Однако уже знала, что это.
Амниотическая эмболия.
С пугающей ясностью в голове пронеслись слова из давней лекции, будто Тесс слышала их только вчера.
«Одно из самых редких осложнений беременности… Клеткам удалось попасть в кровоток матери и вызвать аллергическую реакцию… Амниотическая жидкость, кожа плода, даже фрагмент ногтя младенца… Бронхиолы сужаются… Дыхательные пути закрыты…»
Последнюю часть она помнила особенно отчетливо. «Часто приводит к смерти матери».
Это было настолько редкое, настолько ужасное состояние, что большинство акушерок уходили на пенсию после продолжительной карьеры, даже ни разу не столкнувшись с этим явлением. Состояние, при котором уровень смертности 80 процентов…
Тесс схватила полотенце и заткнула поток крови. Разум судорожно несся вскачь, пытаясь придумать что-нибудь – хоть что-то, чтобы предотвратить неизбежное. Голова закружилась, затошнило.
– Что с ней не так?
Сладкий, приторный запах крови заполнил ноздри Тесс. Она взяла себя в руки достаточно, чтобы выговорить:
– Анафилактический шок. У нее аллергическая реакция на клетки ребенка. – Смертельная аллергическая реакция. – Это редкость... случайность.
Как будто это как-то утешало.
Бьянка закричала от боли, заглушив все, что бы Тесс еще ни говорила. Несмотря на попытки остановить льющуюся кровь, давление у Бьянки падало. Скоро она не сможет дышать. Ей нужны были артериальные катетеры, дыхательная трубка, дыхательный аппарат. И даже при всем вмешательстве современной медицины женщины по-прежнему от этого умирали.