Куда девался мрачный незнакомец, которого она так хорошо знала? Этот человек, казалось, перестал прятаться за ворчанием и рычанием. Собиралась ли она играть в его игру? Собиралась.
– Наверно не повредит. – Тесс опустилась на колени у края одеяла и скрестила руки на груди. – Возможно, ты захочешь подготовиться. Я не ношу сексуальный бюстгальтер. – Она стянула рубашку через голову, показав простой белый лифчик с кромкой мягкого кружева на верхней части.
Иен рассматривал бюстгальтер без всякой критики.
– Это точно проблема. Как я могу возбудиться, если на тебе нет сексуального бюстгальтера? – Взгляд не отрывался от ее груди. – Прежде чем ты ответишь на этот вопрос, мне нужно знать... те сексуальные трусики на тебе?
– Я не помню, какие трусы надела сегодня утром, – чопорно ответила Тесс, – но я почти уверена, что не те, мои сексуальные.
– Видишь ли, вот в чем дело. Сексуальность в глазах смотрящего.
– Вот как?
– Я удивлен, что ты этого не знаешь, – сказал Иен очень серьезно. – Что тебе нужно сделать сейчас, так это снять джинсы, чтобы я мог высказать свое беспристрастное мнение. Если только не считаешь, что я могу обидеть твои чувства.
Смех и возбуждение образовали внутри Тесс восхитительно тающую мешанину. Она встала.
– Я рискну.
Щелкнула застежка на джинсах, вжикнула молния.
– Подожди. Ты делаешь это неправильно.
– Я неправильно расстегиваю джинсы? Ты меня разыгрываешь.
– Может, то, что скажу, заденет чьи-то чувства, но я немного шокирован тем, что такая опытная медсестра, как ты, не знает о травмах, которые человек может получить от застежки-молнии.
– Правда, что ли? Не имела представления.
– Вижу. Медицинские работники, такие как ты, должны знать больше об основных правилах безопасности.
– Какие такие?
– Такие как... Лучше мужчинам взять на себя расстегивание молнии. Наши пальцы сильнее.
Могло ли такое случиться? Может ли секс с Иеном Нортом быть одновременно горячим и веселым? Тесс сделала вид, что задумалась.
– Полагаю, ты прав.
– Я очень не глупый парень.
Он встал перед ней на колени, сунул кончики пальцев ей за пояс и потянул за бегунок застежки-молнии. Но расстегнул молнию только наполовину, прежде чем остановиться, чтобы провести пальцами по пухлому изгибу ее живота. Тесс автоматически втянула живот, а затем подумала, какого черта, и отпустила.
Иен прижался губами к обнажившейся коже. Потом опустился ниже, прямо вместе с застежкой-молнией, пока не добрался до верхнего края трусиков, уткнулся в нее носом, кожи коснулось теплое дыхание.
– Вот что, – прошептал Иен, – по моему мнению, хорошо провести время.
И она ничего не сделала. Ничего, кроме того, что стояла здесь с начавшими трястись коленями.
Он спустил ее джинсы ниже, до этих самых колен, скользнув руками по ее бедрам.
Тесс солгала о своих трусиках. Это был бесстыдный бледно-лиловый экземпляр, который подарила ей подруга в надежде подбодрить. И под бесстыдством имелись в виду... выставленные напоказ ягодицы.
Которые Иен тут же обнаружил.
– Ты соврала. – Он обхватил ее обнаженный зад ладонями. – Это, наверно, самые великолепные трусики, которые мужчина когда-либо мог надеяться увидеть.
И снова зарылся носом.
Колени больше не собирались ее держать. Может быть, Иен почувствовал эту дрожь, потому что сжал Тесс за запястья и потянул к одеялу. Через несколько секунд сандалии Тесс испарились, как и джинсы. Она лежала перед ним в практичном лифчике и соблазнительных трусиках. Иен опустился над ней на колени, его голова и плечи выделялись на фоне неба цвета расплавленных мармеладных мишек.
Несмотря на заметную выпуклость на его джинсах, Иен, похоже, никуда не торопился.
– Не прими за критику, – сказал он, – но это убожество, а не бюстгальтер. Может, мне стоит его снять?
Тесс приподнялась на локте.
– Я сама могу. Или это еще одна угроза безопасности?
– Ты быстро схватываешь. Одно из качеств, которые я в тебе больше всего ценю.
Ее собирались сжечь дотла, а она даже еще не голая.
– Опасные застежки бюстгальтера?
– Постоянно отправляют женщин в «скорую помощь». – Он уткнулся губами ей в плечо, поглаживая спину. – Но только не эту женщину. – После чего расстегнул бюстгальтер и освободил ее груди.
И уставился на нее. Вбирая целиком. Рассматривая детали. Форму сосков, то, что одна из грудей была немного больше другой. Иен нежно надавил на плечи Тесс, откидывая ее обратно на одеяло.
– Это преступление против человечества, – пробормотал он, – держать такое в секрете.
Его слова... Его взгляд... Тесс никогда еще не чувствовала себя более роскошной в своей женственности. Иен обнял ее, обдав теплым дыханием кожу, оценивая наклон ее грудей, их вес, восхищаясь ее телом. Он слегка провел подбородком по одному соску, нежно его потирая. А потом другой. Тесс невольно выгнула спину. Ей пришлось заставить его остановиться, а не то она достигнет кульминации.
– Избавься от рубашки.
Он повиновался. Занимая все отведенное миру время. Вел себя так, будто расстегивание каждой кнопки потребовало всей его концентрации. Но когда Тесс встала на колени, чтобы быстро справиться с такой легкой задачей, удержал ее руки.
И вот тогда она поняла. Ее соблазняли.
Она, Тесс Хартсонг, королева соблазнения, стала теперь объектом изысканного, расчетливого и чрезмерного... совращения.
Сняв наконец рубашку, но лишь расстегнув джинсы, Иен опустился рядом с Тесс и принялся исследовать ее тело. Вернулся к ее груди. Сначала руками, потом губами. Трогал, заставлял извиваться под ним, несмотря на то, что ее глупые бледно-лиловые трусики упорно оставались на месте. Тесс не смогла сдержать мольбы.
– Пожалуйста... Пожалуйста.
Иен дотронулся до ее живота. Прикоснулся к ней через кружево трусиков. Будто легко-легко провел кончиком кисти. И этого оказалось достаточно.
Тесс выгнула шею. Ее тело напряглось. И она взмыла вверх, полетела над облаками, зависла в космосе и, наконец, разбилась вдребезги.
Прошли секунды, часы, дни, прежде чем Тесс смогла вернуться на землю, а над ней продолжало кружиться небо. Уже второй раз Иен сотворил с ней такое, а она не сделала ничего, чтобы ответить взаимностью.
Он откинулся на пятки.
– Еще вина?
Тесс резко поднялась на локти, чуть не крича на него:
– Что ты вытворяешь? Как ты можешь быть таким... отстраненным?
– Отстраненным? – Его глаза метали молнии. – С тех пор, как я встретил тебя, я только и делаю, что живу с вечным стояком. Наблюдая, как ты расхаживаешь тут...
– Я не расхаживаю.
– Видя твою великолепную грудь. Эту красивую задницу. Даже затылок. И все это время ты не обращала на меня внимания. А теперь, детка, – прорычал он, – пришло время расплаты.
– Расплаты?
– Думай об этом как о заслуженном возмездии.
То, как он сказал это слово. Восхитительная угроза взволновала Тесс.
– Мне жаль.
Вовсе не жаль, но ей нравилось, как кротко она говорила. Больше никакая не соблазнительница...
– Сейчас еще больше пожалеешь. – Иен сунул руку в карман джинсов, вытащил один из тех презервативов, которые носил с собой, и шлепнул им по платформе, давая понять, насколько он серьезен. Одним махом джинсы соскользнули с него вместе с шелковистыми боксерами, которые Тесс видела в его ящике комода. Ей вряд ли была незнакома мужская анатомия, но вот это... Это было...
– Я не думаю... – предупредила она. – Что готова ко всему этому.
– Постарайся, – сказал Иен, – потому что ты должна это выдержать.
Она вздрогнула. Что ж, совершенно новая игра, и Тесс была более чем согласна играть в нее.
– Я… я не готова.
Самая большая ложь в мире.
Иен опустился рядом с ней.
– Посмотрим.
И он это сделал.
Исследовал ее. Тщательно. Пробуя. Ее трусики куда-то исчезли. Выражение его лица было жестким, а прикосновение – совершенным. Откуда он знал, что именно вот такого она жаждала в своих горячих снах?
Тесс снова взорвалась, еще до того, как он вошел в нее, но теперь была его очередь. Иен толкнулся глубоко. Она потянулась навстречу. Он выгнулся. Подался вперед. Вперед и вперед. Достиг кульминации.
Насытившись и улыбаясь, Тесс сжимала его сквозь последние содрогания, ощущая его шрамы, желая поцеловать каждый из них. Наконец Иен перевернулся и простонал:
– Полный провал.
– Какое разочарование.