Когда прошло достаточно времени, чтобы прийти в себя, Тесс предложила гостям свою машину, чтобы поехать домой, но те решили прогуляться. Она отнесла Рен наверх. Кровать выглядела так привлекательно, что Тесс свернулась калачиком рядом с малышкой, и они обе заснули.
Тесс проснулась от звука шагов на лестнице. Она открыла глаза, когда вошел Иен. Он посмотрел на нее сверху вниз, охватывая взглядом от пальцев ног до встрепанных волос.
– Ты еще то зрелище, Тесс Хартсонг.
Тесс зевнула.
– И тебе доброго утра.
Она спустила ноги с кровати. Рен исполнила свою лучшую детскую потягушку, и Иен подошел, чтобы ее забрать.
– Я выдворил Винчестера, но теперь он вернулся. И настаивает, что должен с тобой поговорить.
Тесс застонала.
–Неужели похоже, будто я достаточно проснулась, чтобы стерпеть еще одну злобную клевету?
– Не похоже. – Иен устроил Рен на согнутом локте. – Он говорит, что не уйдет, пока не поговорит с тобой. Мне не терпится выкинуть его задницу, но я не хочу, чтобы он таскался сюда, пока ты одна.
– Какой заботливый.
– Зная тебя, я также подозреваю, что есть шанс, что ты действительно хочешь поговорить с сукиным сыном, от чего я настоятельно рекомендую тебе отказаться.
– Смотри! Птичка тебе улыбается!
– Да, она проделывает это время от времени.
– Похоже, флиртует.
– Маленькие девочки и их… – Он остановился и провел большим пальцем по краю одеяла Рен, поднял глаза и с раздражением посмотрел на Тесс. – Ты ведь собираешься это сделать? Говорить с ним.
– Это диагноз.
Она взяла щетку из комода и провела ею по спутанным волосам.
– Если он ожидает, что я оставлю тебя с ним наедине, то ошибается.
Тесс потянула прядь.
– Для человека, который ненавидит беспорядочные эмоции, кажется, ты не можешь выбраться из этого болота.
– Мне почти жаль сукиного сына. Ты должна на него посмотреть. Он настолько привык к тому, что все идет по плану, что не знает, как справиться, когда это не так.
Тесс поняла, что имел в виду Иен. Кожа Винчестера побледнела, ухоженные седые волосы были растрепаны настолько, что на макушке проглядывала недавно обретенная плешь. Одна пола рубашки свешивалась из мятых брюк, а голые лодыжки свидетельствовали о том, что он снова забыл надеть носки, прежде чем сунул ноги в строгие черные ботинки.
Винчестер поднялся с дивана и посмотрел на Тесс с присущей ему воинственностью.
– Поскольку ты, кажется, все знаешь, объясни, с чего это моя жена слетела с катушек.
– С головой у нее все нормально, – возразила Тесс.
– Все было хорошо, пока сюда не приехала ты.
Иен передал ей Рен, у него задергался уголок рта.
– У меня есть идея, Винчестер. Может быть, если ты перестанешь винить Тесс в своих проблемах и посмотришь на себя, то сможешь это понять.
– Келли не стала тайком ходить в хижину, пока здесь не поселилась ты.
– Возможно, потому что Тесс снова сделала этот дом пригодным для жилья, – парировал Иен. – У тебя семья рушится, приятель. Семья, которой вы так гордились. Твоя жена задыхается, а твоя дочь боится тебя, и все, что ты делаешь, это винишь Тесс.
Воинственность Брэда увяла, как парашют, упавший на землю. Он рухнул на диван и опустил голову на руки.
– Когда я превратился в мерзавца? Я люблю свою жену. И с каких пор это грех – беречь невинность дочери? И защищать ее.
– Ты любишь свою дочь, – сказал Иен. – Допустим. Ну а жену? Ты любишь ее или тебе нравится только, как она потворствует тебе и во всем подчиняется? – Он прислонился к стене у пианино. – Вот поэтому, по-моему, ты устроил такую вендетту Тесс. Потому что не можешь ее контролировать. Ей плевать, что ты здесь большая шишка, и она пропустила инструкцию, в которой говорится, что все должны к тебе подлизываться.
– Это неправда. – Больше походило на вопрос, чем на утверждение. – Она… У нас есть свои моральные ценности. Мы… – Он сделал беспомощный, вялый жест. – Сколько раз мне подворачивался случай, но я ни разу не изменил Келли. Все эти годы. Я дал ей все, что она могла пожелать.
Иен не отступал.
– Попробую угадать, а ты подумал спросить ее, чего она хочет, или только ей указывал? Ты тиран, Винчестер. Поверил в чушь о собственной важности. Ты парень с деньгами и связями. Но теперь кто-то, кто тебе небезразличен, оттолкнул тебя, и ты не можешь этого снести. – Винчестер вздрогнул, но Иен на этом не остановился. – Мужайся, чувак. Возьми на себя чертову ответственность.
Самый выдающийся гражданин города на глазах впадал в депрессию.
– Я хочу только вернуть жену и все. Как мне это прикажешь сделать?
– Черт меня дери, если я знаю, – ответил Иен. – Тебе нужно спросить Келли.
Винчестер неуверенно поднялся с дивана. Не оглянувшись ни на кого из них, он, спотыкаясь, вышел.
А Тесс едва промолвила хоть слово.
– Это, – выдохнула она, – было потрясающе.
Иен улыбнулся.
– Впереди еще больше потрясающего.
– Что ты имеешь в виду?
Он посмотрел на ребенка у нее на руках.
– Рен, хочешь увидеть мой домик на дереве? – Он наклонился к малышке, словно прислушиваясь. – Ага. Она хочет.
И они вместе забрались в домик на дереве, втроем, с Рен на руках у Иена. Тесс села на край, свесив ноги. Иен устроился рядом. Рен таращилась во все глазенки, очарованная игрой солнечного света сквозь начинавшие распускаться над ней хрупкие весенние листья.
Тесс собралась с силами, чтобы задать вопрос, мучивший ее с тех пор, как уезжал Иен.
– Расскажи мне, что ты узнал.
– Никто из настоящих и бывших друзей Бьянки не знал больше, чем мы, поэтому я поехал в Квинс. Я отправил ее вещи на склад, не знал, что с ними делать, и решил еще раз на них взглянуть.
– Ты что-то нашел.
Он утвердительно кивнул.
– Внутри старой косметички, еще с ее модельных годов. Я чуть не пропустил.
– Что это было?
– Святой Грааль.
Рен чихнула.
– Я нашел документы, – сказал он. – Из банка спермы.
Тесс потребовалось мгновение, чтобы понять.
– Ты хочешь сказать?..
– Рен – ребенок от донора спермы. – Рука Тесс подлетела ко рту. – Я отнес документы прямо своему адвокату. Все законно. Впервые в жизни Бьянка все сделала правильно.
– О, Иен… – Ее сердце так сильно сжалось в груди, что вытеснило все остальное. У Бьянки не было семьи, а в свидетельстве о рождении Рен стояло имя Иена. Глаза ребенка Тесс распахнулись, когда слеза упала ей на щечку. Тесс всхлипнула и тыльной стороной ладони смахнула слезы. – Это действительно конец? Она вправду моя?
Иен кивнул.
– У тебя есть все, что ты хочешь. Не только Рен. После вчерашней ночи, я думаю, и твоя карьера вернулась.
И то правда. Тесс благополучно приняла роды в сложных обстоятельствах, не потеряв при этом мать, но было ли этого достаточно, чтобы вырваться из паралича, или она собиралась продолжать убегать?
Больше ни за что. Смерть Бьянки навсегда останется с ней. Тесс не могла представить, что принимает роды, не испытывая страха. Но она это будет делать. Она преодолела себя вчера вечером и будет проходить через этот ад всякий раз. Она акушерка. Это ее суть.
Над их головами в ветвях порхала птица. У нее будет все. Карьера. Ребенок. Гора, которая стала ей домом, и город, который одновременно принимал ее в свои объятья и бросал вызов. Все, кроме Иена Норта.
Тесс посмотрела на верхушки деревьев.
– Теперь нам не нужно оставаться в браке.
Иен подошел к ней.
– Нет никакой спешки, но... – Он потер рукой подбородок. – Я получил предложение насчет школы.
Тесс сглотнула. Посмотрела прямо перед собой.
– Ты собираешься продавать дом?
– Я не знаю.
Она заставила себя высказать очевидное.
– Речь не о том, что твоя жизнь здесь сложилась.
– Нет, не так.
Она поднялась с края платформы.
– Мне нужно забрать Саванну из больницы.
– Лестница крутая. Отдай мне Рен.
– Я могу справиться с ней.
– Я знаю, что можешь, но...
Тесс уже спускалась по ступенькам. Внизу она помедлила. Иен стоял над ней наверху лестницы. Ей нужно было что-то сказать, и требовалось сказать это сейчас, когда она еще в одежде и ясно мыслила.
– Я думаю, тебе стоит принять это предложение.