Миша с друзьями пообедал, после чего медвежонок, хоть это и не очень красиво, решил посмотреть дядины документы.
Он внимательно изучил дело «О Курочке Рябе» и отдал распоряжения друзьям.
Лягушонок Петя, он же Штирлиц, отправился на птичий двор общаться с цыплятами. Зайчонок Хвостик поскакал на поиски неведомой кошки. Сам же медвежонок поспешил к избушке на курьих ножках.
«Как бы мне догнать дядю? – думал Миша. – Он-то на мотоцикле поехал! Даже если бежать короткой дорогой напрямик, то всё равно опоздаю!»
Но делать нечего, побежал.
К этому времени лягушонок уже доскакал до курятника. Теперь надо было войти в доверие к цыплятам. Именно их Михайло Потапыч не успел допросить, а зря, ведь если взрослые серьёзные куры ночами спят, то с цыплятами случается всякое.
Штирлиц пытался оправдать своё прозвище. Через пятнадцать минут Петя помог цыплятам найти с полдюжины червяков, рассказал пару смешных историй.
Цыплята долго смеялись, а потом лягушонок плавно перевёл разговор на события предыдущей ночи. И его надежды оправдались, несколько цыплят тогда действительно не спали.
А Хвостик продолжал носиться по лесу в поисках кошки. Та и вправду гуляла где хотела и как хотела. Зайчишка стал расспрашивать всех встречных подряд. Результат нулевой. Многие её видели, но никто не знал, куда она потом делась. Сколько бы ещё продолжались поиски, неведомо, но тут зайка наткнулся на своего знакомого, старого Лешего.
– Видел я кошку, она в гости к Чёрному Коту отправилась, – сказал Леший.
– Что за Чёрный Кот? – спросил Хвостик.
– Вроде он у Бабы-яги живёт, – почесав заросшую бороду, пояснил Леший.
Михайло Потапычу доехать до самой избушки не удалось – дорога кончилась. Пришлось оставить мотоцикл и идти пешком по извивающейся еле заметной тропке. К счастью, это оказалась именно та избушка, которую и искал участковый.
Михайло Потапыч подошёл к избушке и, как полагается в таких случаях, произнёс:
– Избушка, избушка, стань к лесу задом, а ко мне передом! Избушка, слегка поскрипывая, повернулась, и в окошке возникло лицо симпатичной курносой девушки.
– Бабуля меня уже предупредила, – сказала девушка, поправляя косынку на шее, – жди милицию! Вот я вас и ждала!
– А как она сообщила? – удивился участковый.
– Да не по блюдечку с наливным яблочком, зачем зря волшебную энергию расходовать. Мы хоть сказочный народ, но и с современными технологиями в ладах. И у нас мобильные телефоны имеются, – рассмеялась девушка.
– Так вы Бабка-ёжка! – догадался Потапыч.
– Конечно, вы-то, небось, думали, дряхлая развалина вас встретит, забыли, что и Бабки-ёжки молоденькими бывают, – ехидно продолжила она и пропела:
Сбитый с толку медведь совсем растерялся.
– Я по делу, – наконец сказал он.
– Ясно, что не просто прогуляться. Да и на кавалера вы не слишком похожи, а то двоюродная бабушка мне рассказывала, к нам, Бабкам-ёжкам, принцы, царевичи да королевичи разные заглядывали, или, на худой конец, богатыри, или Иванушка-дурачок, а вот участкового в медвежьем обличье не бывало ни разу!
И она снова запела:
Михайло Потапыч уже очухался, вспомнил, зачем пришёл, и грозным голосом сказал:
– Гражданка Ёжка, вы и ваша родственница Яга подозреваетесь в ограблении Лукоморского музея искусств! Прошу вас показать ступу. Следствие располагает данными, что на ней и могло быть совершено преступление!
– А-а-а, – Ёжка сразу превратилась в испуганную девчонку. – А её у меня украли.
– Как украли? Когда?
– Не знаю, меня дней десять не было. Я ездила к бабушке, а вернулась только вчера. Уезжая, оставила ступу здесь, а вернулась, и нет её. Хотела к вам ехать – заявлять о пропаже, да не успела ещё…
Рассказывала она складно, но Потапычу верилось с трудом.
– Почему к бабушке отправились без ступы?
– Автобусом удобнее.
– Дом без присмотра вместе со ступой оставили?
– Нет, Чёрный Кот на хозяйстве остался, только он загулял где-то, – Ёжка действительно выглядела взволнованной. – Он обычно надолго не уходил, а тут ещё и ступа пропала. Не успела вернуться, бабушка звонит, мол, жди милицию, нас в ограблении музея подозревают! Это я с перепугу частушки-то запела. Мне ещё мама, бывало, говорила: «Если плохо приходится, вспомни присказку „Пой частушки, Бабка-ёжка“ и пой, легче станет», – но что-то мне не очень полегчало.