— И вот ещё что, Потапыч. Ты прозвище себе дашь или от соратников дождёшься?
Хм, ну что за прозвище они дадут — я уже догадываюсь. Топтыгин, косолапый или ещё какая хренотень. А прозвище, видимо — вещь нужная в дружине, тот же Серпент только им обходится.
— Михайло, — выдал я, потому что «Михаил» звучало не слишком удобно на местном языке.
Да и быть Михайло Потапычем — это стильно, особенно для беролака. Иронию и сходство со своим именем оценю только я, но мне этого вполне хватит.
На это Серпент просто кивнул, чирикнул стилом на графитовой доске. А, через пару минут, я покидал военную управу, сопровождаемый молодым парнем в кирасе и шлеме: видимо, под «служкой» Серпент имел в виду городскую стражу.
Правда, что мне, помимо общего результата «приёма на службу», не понравилось, так это то, что пока мы с сопровождающим топали из корифейского палисадника, у меня возникло ощущение… рассеянного, но направленного на меня взгляда. Очень знакомого, с характерным эмоциональным наполнением. Что этому дурацкому шуту от меня понадобилось — не знаю, но очень надеюсь, что мне вообще показалось. Ну или отвалит он от меня — мне от него точно ничего не надо.
— Куда направиться велите, почтенный видом? — вдруг выдал сопровождающий меня парень, а я, оглядевшись, понял, что мы уже в городе.
— В харчевню или кабак. Приличный, но не слишком дорогой и роскошный, — прислушался я к зову нутра. — Перекусим, а ты мне будешь на вопросы отвечать, — определил я план действий.
— Как скажете, почтенный видом.
16. Информационно-просветительская
Дотопали мы до вполне приличного, но явно не шикарного кабака: народ за столиками занимающего часть нижнего этажа заведения был явно не владеющими и не менее явно — не из богатеев. Хотя и не люмпены, само собой: средние чиновники, городские стражники, насколько я мог судить. Да и расположение данного кабака в пяти минутах ходьбы от корифейского палисадника на его «достойный» класс указывало. В общем, заказал я пожрать и «кавы» с «кафом», что оказалось какао и кофе… без сахара! То есть сахара не было как класса, а напитки крепкими до одури. Но я превозмог, даже без мата и физического насилия. Пристрастный допрос Терта (как назывался мой сопровождающий) и официанта (который хрен знает как назывался, да и не очень интересно), вылился в небольшой горшочек с ароматным мёдом. На аромат из моих недр чувствовалось что-то типа «ОМ-НО-МНО!» в исполнении одной мохнатой задницы, да и рот наполнился слюнфой. Но я превозмог.
В смысле, не сожрал весь горшочек мёда, чавкая и пуская слюни. А сожрал весь горшочек мёда без двух ложек, потраченных на напитки. И даже не чавкал в процессе, даже не обляпался! Чем продемонстрировал просто выдающуюся выдержку и безмерную культуру. Кстати, то ли по качеству кофе и какао были повыше земных аналогов (что вполне возможно), то ли качество вкусовых рецепторов териантропа соотвествующе превосходило обычные человеческие — чёрт знает. Но вкус напитков был таким, как будто я их впервые пробовал: до одури насыщенный, я даже почти впал в ступор (чего внутреннее завывание топтыгина насчёт «мё-о-о-од!» просто не дало).
— Перекусил, теперь можно и поспать, — довольно потянулся я.
— Почтенный видом, а как же? — вылупился на меня паренёк, торча из пасти половинкой колбаски.
— Крепко и сладко, — наставительно пояснил я. — Ладно, ты вообще — кто, парень?
— Я — десятник городской стражи Золотого, Ратый Терт, почтенный видом.
— А чего тебя воевода служкой называл?
— А я для него и благородных дружинников он и есть, почтенный видом.
И выдал парень такой расклад, что то ли такая синекура, специальная, то ли ещё что, но десяток городской стражи, причём под его началом (как бы) — курьеры и подай-принеси у воеводы и дружины. Не «слуги» в прямом смысле слова, но обслуживающий персонал. Коротко попечалился, что вот мол, подвигов нет, но даже самому непроницательному человеку было бы ясно — врал. И место «тёплое», подозреваю — и вполне доходное, с учётом «блааародства» обслуживаемых. И риска никакого, а реальная задача — связь между воеводой и дружинниками. Ну и, в моём случае, консультация, за которую, судя по алчному блеску глаз, Ратый явно рассчитывал получить мзду. Ну, посмотрим, может мзду, может пинка, по обстоятельствам или жопе, разумно заключил я.
А дальше перешли к делу, причём в первую очередь меня заинтересовали не бытовая и прикладная фигня — она от меня не убежит, даже если стараться будет. Вопросы вызывали «поединки» и «разные места» моей службы. Это, как бы, вещь поважнее, да и от того, какое количество сволочей и гадов будет пытаться нанести мне вред и ущерб (да и каким способом) — прямо зависит что, как и чего мне понадобится.