- Слышали! - раздался хор голосов.
- Хорошо, -снова взяла слово Снежана. - А теперь поприветствуйте наших героев - актёров, которые и будут стараться для вас сегодня. Прошу.
И тут из-за сцены вышли они. Долгожданная Настя, ради кого пришла мужская часть нашего класса, а ради Стаса пришла и женская, пускай им ничего не светило - не тот возраст, но они об этом не знали. Настя радостно приветствовала всех, махая руками, а Стас просто выпятил обнажённую грудь словно герой (тут ему что-то сказала Снежинка, так что он быстро застегнулся), идя вперёд важно так, будто делал это каждый день.
- Спасибо вам, я очень рада вас всех видеть! - счастливо сказала Настя нам, а Стас молча поклонился. - Наверное вы все смотрели фильм "Такая вот любовь", или дома посмотрите потом, и именно из него мы и сыграем сцену, а вы её оцените. Оцените, как вам наша версия, именно это вам предстоит увидеть, а потом решив, кто лучший режиссёр, чья версия вам понравилась больше. Вот так.
Она снова поклонилась, и актёры разошлись по своим местам, а до сцены стали доносить имена наших актёров.
- Ладно, а сейчас мы начнём, - снова начала Снежана. - И первую версию вы увидите от меня. Смотрите.
- Внимательно, - помахав ручкой, попрощалась и Снежинка.
Всё стихло. Обе зачинщицы всего этого бедлама спустились по лесенке и направились к нам. Уже возле своих стульев, Снежинка вежливо показала Снежане на место рядом со мной, сказав, что пока там, как и договаривались - и тут же ушла к своей подруге Саше, где они дружески обнялись, а Снежана села по левую руку от меня.
И чего это они там придумали?
- Привет. Всего хорошего тебе, - сказал я ей, когда она села.
- Они постараются, так что я уверенна.
Звучит как приятная музыка, что в первую очередь думаешь про актёров, я даже обрадовался этому. Вообще, как я вижу, она постаралась привести вчера всё в порядок, пускай хоть ей и не хватало индивидуальности, а скорее просто тщательный перенос увиденного в кино, зато собранно и не надо включать воображение, тем, кто этого не хочет - все эти декорации, большую часть которых добавили сегодня, могли дать зрителю хоть какие-то ориентиры того, что происходит, а не два актёра, которые ходят по пустой сцене. Мы это предлагали и Снежинке, но она сразу отмахнулась.
- И что ты думаешь обо всём теперь?
Снежана внимательно смотрела на меня, дожидаясь моего ответа, будто это манна небесная. Если я отвечу прямо, скорей по сердцу ножом будет для неё, потом фиг простит за прямолинейность, но и врать не хотелось, сочинять околесицу, давать надежду, чтобы потом её разбили - не в дребезги, в этом я не сомневался, но сперва, я не сомневался, все её похвалят, то после Снежинки угар спадёт, а там... там погляжу, а пока надо и не соврать, и не навредить.
- Об этом тарахтенье за спиной и вашем дурацком споре?
- Нет. Как тебе мой вариант, ты оба варианта видел.
- Согласен, - отвернувшись и с не очень радостной улыбкой ответил ей - вот и думай теперь. - Скажем так, твои изменения с декорациями добавят тебе плюса, те, кто смотрел фильм, сразу всё поймут, а кто не смотрел, им, думаю, понравится. А в остальном посмотрим.
- Посмотрим? Не шибко обнадёживает.
- Здесь решаю не я, а зрители за моей спиной, так что смысл говорить?
- А если бы решал ты? - она со всей серьёзностью посмотрела на меня, будто моё мнение было самым весомы. Вот блин, удружила!
- Надо сперва глянуть оба варианта сейчас, не спеши.
Снежана ничего на это не ответила, только поджала губы и как-то расстроено посмотрела на сцену. В это время везде погас свет и вновь зажегся, только уже на сцене: тут Снежана, против воли, запрягла Влада, который так хотел отправиться домой. Не вышло. Правда и он уже не шибко рвался.
Но наконец началось. Стас опять побежал к середине зала, к длинной, но мало похожей на дверь, доске, выданной сегодня трудовиком, и застучал в неё - раздался реальный и громкий стук, доска закачалась, но крепление внизу хорошо держало её. Но ломился он правдоподобно, частый стук разносился по всему залу, даже в самую даль.
- Я знаю, ты дома, открой!
Настя, стоявшая у столика с грустным и задумчивым лицом, резко повернулась, держа в руках что-то бумажное, наспех слепленное и похожее на вазу (подаренную по фильму ей героем Стаса для цветов, которые сам же и собрал), чуть не выронила её, спешно положила на стол, и снова посмотрела в сторону дверей, с беспокойством думая, как быть, ведь она знала его мысли и предполагала, к чему это приведёт, и боялась. Так было по фильму.
Но вот она сорвалась с места, отбросив все сомнения, чтобы открыть дверь, спешно и неаккуратно сделала это (якобы, двери же не было, но верилось, тут она молодец), впуская свою детскую и единственную любовь. Стас же мигом влетел внутрь, сразу начав про то, что видел её с тем парнем, который хотел подставить его, и у которого почти получилось, только он выкрутился, его отпустили и оставили в институте, хотя сам он теперь оставаться там не хочет из-за неё, потому что знает, что тот парень расспрашивал её о нём, как ему подгадить, и как он повалил её на пол, рвался под её юбку, целовал, собирался заняться с ней... Тут герой Стаса заколебался, надрывно стараясь произнести последние слова, но всё же боль и смятая и покорёженная любовь к ней не давали этого сделать.
- Нет! Нет! - громко кричала она, стараясь что-то сказать, только он не слушал, в этот момент герой Стаса подошёл к столу и опрокинул вазу, которая должна была разбиться, но бумага, увы, она такая. А вот за моей спиной послышались охи девчонок.
- Нам, видать, пора расстаться, - наконец произнёс герой Стаса поникшим, но уверенным голосом слова, которые послужили дальнейшим трамплином к трагическим действиям Насти.
Она расплакалась, и казалось, что и правда сейчас из её глаз текут слёзы, при этом повторяя, что он дурак, раз уж был там, мог и помочь ей. А он ответил, что ушёл, зная, к чему приведёт это, не хотел видеть.
- Тряпка! - громко и обиженно выкрикнула она. - Как ты мог?! Мне пришлось отбиваться от него одной!
Я помню эту сцену по фильму, героиня и правда с трудом, с порванной одеждой, но отбилась от того гада, вдарив ему хорошенько сперва коленкой лёжа между ног, а пока тот стонал от боли, лёжа на полу, встала и заехала ещё раз с большей силой, и чего тот требовал, не получил.
Помню в кинотеатрах вся мужская часть даже застонала, будто почувствовали ту боль, а женская только порадовалась. А вот сейчас героиня Насти от слов, что её любимый просто сбежал тогда, не знала, как быть, да и слова о расставании добили её. И Настя это отлично показывала.
Тихим, но уверенным голосом, сквозь слёзы, она рассказала об этом любимому, полностью ошарашив его, но было заметно, что она пришла к какому-то решению, отходя к стулу... Ну или окну.
Сам же герой Стаса не знал, как ему теперь быть, говорил сам себе, что он виноват, что не помог, сбежал как идиот, и теперь ещё и рушит всё, ведь она была не виновата, и сейчас верил ей, да только она сказала наконец главное:
- И раз ты собираешься бросить меня, тогда какой смысл жить дальше? Теперь только окно и один шаг.
И героиня Насти сделала шаг, поставила ногу на стул, затем вторую, забравшись на него, продолжая с горечью и любовью смотреть на свою любовь. В этот раз собравшиеся снова ахнули, кто-то даже выкрикнул имя Насти, будто это она собиралась спрыгнуть по-настоящему.
Герой Стаса, понимая свою ошибку, что он виноват, попытался уговорить её не прыгать, а затем, гляда на неё, сказал:
- Прыгай, - вдруг твёрдо сказал он, от чего та замерла и уставилась на него с шоком, а сам Стас продолжил. - Но раз уж ты решила прыгать, то какой смысл мне тут оставаться без тебя? Я прыгну, и сделаю это первым, остановлю тебя сейчас, и шагну вниз. Я виноват, мне теперь и решать эту проблему.
Он медленно, стараясь не совершить ещё одну ошибку, подходил к ней, не отводя взгляда от неё, не давая двинуться, приковав к себе внимание.