Королева-мать величественно кивнула магистру и стремительно покинула кабинет. Тили жалобно посмотрела на Гримса, страх еще плескался в её темно-карих, почти черных глазах.
- Судя по всему, выбор у тебя не слишком шикарен, - пожал плечами старик.
Глава третья. Тили взрослеет
С той поры у Тили началась странная, диковинная жизнь. Читать приходилось еще больше, чем до этого, при этом подбор литературы был самым неожиданном. История королевства и мировая история, многоуровневые хитросплетения внешней и внутренней политики, заговоры и народные бунты. Словом, иногда Тили казалось, что ее учат не на шута, а на самого короля. Много уделялось времени и физической подготовке: как ни крути, но шут обязан быть гуттаперчевым. Но самыми нелепыми были уроки юмора. Их проводил Гримс самолично.
- Сарказм - это вид сатирического бичевания, язвительная насмешка, высшая степень иронии, основанная не только на усиленном контрасте...
От этого нудного раскладывания смешного на части у Тили голова словно взрывалась. Оказывается, шутить можно тридцатью тремя способами, и все это очень походит на математику. Они учили готовые шутки тематически: шутки, посвященные погоде, куропаткам или женщинам. Шутки-экспромты нагоняли еще большего ужаса. Тили стояла посреди класса с мрачным видом и отвечала совершенно невпопад.
- Яблоки зеленые потому что... - начинал Гримс.
- Потому что уродились не синими, - тоскливо отвечала ему она. Класс хихикал, Гримс хмурил брови, нерадивая ученица получала дополнительное наказание в виде трех дополнительных шуток о соседней стране Хох.
Зато практическая магия с Тминой проходила куда веселее. На уроках неизменно присутствовал наследный принц Анджей - нескладный необщительный подросток с длинными руками и ногами. Большей частью времени он что-то читал в уголке, изредка поднимал голову и сквозь длинную черную челку неприязненно поглядывал на Тили. Со временем она научилась не замечать его.
Тмина учила совершенно потрясающим вещам, и специфичность этих занятий порождала смутные подозрения о том, к какому будущему Тили готовят. Например, вместе с правящей королевой они много тренировались в телепатии. Тили не очень нравилось без разрешения влезать в головы посторонних людей, но через пару лет она практически наизусть знала, что заботит дворцовую челядь. Горничным и пажам поневоле приходилось становиться жертвами экспериментов. Такая магия отнимала очень много сил, и прежде чем уловить хотя бы общий фон настроений человека, приходилось долго готовиться, пить специальные отвары и медитировать.
Куда интереснее было создавать красочные иллюзии, заставляя скучный потолок превращаться в поляну с ромашками. Но Тмина к таким забавам относилась равнодушно. Её заботило, чтобы Тили умела ставить магические отражатели, защищающие объект от враждебной магии. И чтобы умела чувствовать всплески в энергетическом фоне, обозначающие колдовство.
И еще Тили много тренировалась скрывать свое магическое воздействие, что казалось уже совсем странным. Сотворить что-то волшебное и не нарушить при этом энергетический фон выглядело совсем немыслимым. Приходилось действовать осторожно, словно прокрадываясь на цыпочках, лавируя между прозрачными нитями пространства. Магический импульс шел странными, заковыристыми путями, и Тмина направляла его, мягко подталкивая.
...Тили исполнилось пятнадцать лет в день коронации Анджея. Двадцатилетний юноша выглядел весьма внушительно в церемониальных нарядах небесно-голубого цвета. Развевался плащ, сверкала кровавыми рубинами тяжелая корона в руках Тмины. Черные брови будущего короля озабоченно хмурились.
Вместе с прислугой Тили наблюдала за церемонией со ступенек дворцовой площади. Мальчишки грызли семечки, громко обсуждая происходящее. Женщины одобрительно и жадно разглядывали надежду нации. Анджей был так хорош и важен в эти минуты, что Тили не удержалась. Осторожно лавируя между многочисленными магическими всполохами, она мысленно дотянулась до принца и легонько пощекотала ему нос.
Ничего не дрогнуло на лице наследника, однако черные глаза безошибочно, сквозь заполненную народом площадь, нашли её скрюченную на крыльце фигурку. На долю секунды во взгляде будущего короля сверкнула такая откровенная ненависть, что Тили вздрогнула. Она встала и пошла с площади прочь, а в спину ей ударили многократно магически усиленные слова королевской присяги.