Несуществующая дверь отворилась, и из нее вышел человек. На этот раз он выглядел даже симпатично: высокий, широкий в плечах, довольно молодой.
- Безумный черный маг Ошо, - слипшимися губами выплюнула Тили. - И почему я не удивлена?
- Еле нашел тебя, - возмутился он. - Ты три года не колдовала. Я уж думал все! Каюк! А тут пару дней назад ловлю след моей девочки. Ну, а сегодня ты оторвалась на полную катушку. Твой донор, кстати, тоже. Как это он, вот так? На таких расстояниях?
- Что тебе надо?
- Все то же самое. Я раскладывал будущее и так и так, но всяко получается, что Филу ты найдешь первая. Все же у нас с тобой очень созвучная магия, очень.
- Найду - сообщу. А теперь отстань от меня.
- Что ему нужно от тебя, Тили? - Монита уже спешила к ней, закидывая ставший ненужным лук за спину.
- Фила? - глядя на хозяйку труппы, выдохнул Ошо.
* Владислав Крапивин. Колыбельная для брата.
Глава двадцать девятая. Тили и не сброшенные хвосты
...И его руки скользят по ее спине, опускаясь ниже. И шершавые губы припадают к линии позвоночника, обжигают бедра, задерживаются у впадины за коленом. И волосы щекочут ей кожу. И Тили переворачивается на спину, тянет за волосы, привлекая любовника подняться выше, заставляя его навалиться на нее своей горячей тяжестью, и покорно раздвигает ноги, и уже от самого этого движения становится холодно внутри живота.
Анджей вдруг хватает ее за руки, пригвождая к черному мрамору и требовательно спрашивает:
- Во что ты ввязалась, идиотка?
Тили вздрогнула и проснулась. Осторожно, чтобы не разбудить Мониту и Тапатуньку, деливших с ней комнату, предоставленную трактирщиком, вышла в коридор. На цыпочках дошла до кухни и принялась жадно пить, прямо из колодезного ведра. Дрожь не проходила, и она вылила кружку воды себе на голову. Ни разу за прошедшие годы король не говорил с нею во сне. Да еще так... по делу.
«Это все твое подсознание, и ничего другого», - прикрикнула она на себя, накинула лежавшую на табурете чью-то шаль и вышла на улицу. Вода стекала по ее волосам, шаловливыми струйками попадая за ворот рубахи. Ветер трепал черные флаги, подобно воронам, затемнившим улицы Квитска. Слишком многих пришлось хоронить горожанам, и тоска и бабские слезы захлестнули вчера небольшой храм, где было отпевание.
Ступая босыми ногами по прохладной шероховатости каменной мостовой, Тили направилась к небольшой больничке, что располагалась за углом. Впрочем, здесь все было рядом.
Капитан Натан Кант был ранен в плечо и тоже страдал бессонницей. Он сидел на крыльце и курил пахучую солдатскую махорку. Появлению Тили босой, в длинной рубашке по колено и шали поверх, он не удивился. Лишь подвинулся, освобождая место рядом.
- А вы-то, всемогущий шут Его Величества, что делаете в этом захолустье? - спросил ее Натан.
Тили припомнила шероховатость приснившихся губ на своей коже и перехватила у него сигаретку, затягиваясь.
- Собираюсь снова спасти мир, - серьезно ответила она, - проводите меня в Ахтарту, капитан?
***
Бродячая труппа Мониты сидела на городской стене и смотрела на Тили. Та лежала посредине выкошенного поля за городской чертой, раскинув руки, и смотрела на небо. Лежала уже несколько часов. Труппа успела дать представление на городской площади и собраться в дальнейший путь.
- Может она сошла с ума от вида крови? - предположила Тапатунька, лузгая семечки.
- Нам пора выдвигаться в путь, - озабоченно сказала Монита. - Как долго она будет занята тем, чем занята?
- Еще пару часов, - сообщил им маг Ошо, садясь рядом. - Тили собирает свою магию.
- В поле? - удивилась Тапатунька.
- В солнечном свете и силе ветра, в эманациях яростной битвы и сумраке умирающих. Сила мага состоит из всего, что есть в этом мире.
Монита недружелюбно покосилась на собеседника. Накануне он заявил, что знал ее, шпагоглательницу и огнепожирательницу, триста лет назад. Монита уважала безумие других, но не любила, когда оно затрагивало ее. Поэтому странный и красивый человек по имени Ошо вызывал у нее подозрение и настороженность. Триста лет тому назад! Ну надо же.
Ошо и не настаивал. Он убедился, что душа его возлюбленной действительно заключена в теле этой женщины. И что память Филы не принадлежит ей. Проще всего было выпустить душу кинжалом под ребра, но что-то останавливало безумного черного мага. И он сильно подозревал, что это был страх. Триста лет он искал ее, а найдя, не был готов встретиться лицом к лицу.