Еще только будучи новичком в придворных торжествах, наблюдая за своей императрицей, старавшейся расположить к себе своих подданных, Григорий Потемкин упивался мечтами. Юноша был счастлив: он в свите императрицы, будущее представляется ему в блеске церемониальных торжеств, балов, маскарадов, непременным участником которых он станет. Юноша жаждет заслужить доверие Екатерины II, приблизиться к ней, возможно, сделать блестящую карьеру и послужить Отечеству и монархине.
Многие его современники, уже когда он совершил все задуманное и даже более, достиг вершин власти, вспоминали любопытные истории о первых шагах Потемкина при дворе и пытались увидеть в них первые попытки сближения Григория и императрицы. Рассказывали, что он, желая понравиться Екатерине, ловил ее взгляды, вздыхал, имел дерзновение дожидаться в коридоре, а когда она проходила, падал на колени и, целуя ей руку, делал некоторого рода изъяснения, на что императрица взирала благосклонно. Племянник Потемкина Александр Самойлов описал очень характерный случай, свидетельствующий о том, что дядя его предпочитал больше русский язык для письма и общения, нежели французский, который он, по обычаю того времени, также прекрасно знал. Однажды за столом императрица обратилась к Григорию Потемкину с вопросом на французском языке, а он отвечал ей по-русски. Кто-то из сановников заметил ему, что следует отвечать на том языке, на каком предложен вопрос. Нимало не смущаясь и, наверно, даже бравируя своей смелостью (на нее, несомненно, обратила внимание Екатерина), Потемкин возразил: «Я, напротив того, думаю, что подданный должен ответствовать своему государю на том языке, на котором может вернее мысли свои объяснять; русский же язык учу я с лишком 22 года». Знаменитый проповедник времен Екатерины II и друг Потемкина митрополит Платон рассказывал, что Потемкин был обязан своим возвышением умению подделаться под чужой голос, чем иногда забавлял Григория Орлова. Фаворит императрицы сообщил об этой способности своего тезки государыне, и она пожелала видеть забавника. Потемкин о чем-то был спрошен Екатериной, отвечал ей ее же голосом и выговором, чем насмешил императрицу до слез.
В том же 1763 г. Григория Потемкина, едва вкусившего прелесть придворной жизни, постигает большое несчастье, способное привести к отставке от службы и окончанию какой-либо карьеры: он повредил роговицу и ослеп на один глаз. Кого угодно подобное происшествие может повергнуть в отчаяние, а уж тем более человека, мечтающего о блестящем будущем и стремящегося к достижению своей цели. В исторической литературе встречаются различные версии потери глаза Потемкиным — от ревности Орловых до невежества знахаря, многие рассказы носят поистине анекдотический и даже легендарный характер. Правдоподобнее всех представляется рассказ Александра Самойлова о том, что дядя его однажды, заболев сильною горячкою и не доверяя медикам, велел отыскать мужика-знахаря, а тот обвязал ему голову и один глаз какой-то припаркой, лишившей Григория Алексеевича способности видеть этим глазом. Действительно, уровень медицины в это время оставлял желать лучшего, врачей было мало и только иностранцы, поэтому многие предпочитали дедовские методы лечения и обращались к малограмотным знахарям.
Все рассказчики сходны только в передаче довольно важного обстоятельства: сама Екатерина II позаботилась о привлечении вновь ко двору Потемкина, отсутствовавшего около 3 месяцев.
Тогдашние остроумы сравнивали ослепшего на один глаз Потемкина с афинейским Альцибиадом, «прославившемся душевными качествами и отличною наружностью».
Многовековая традиция службы государю и Отечеству, сохранявшаяся в роду Потемкиных, оказала влияние на молодого Григория. Московский университет, в стенах которого Потемкин достиг определенных успехов, стал для него важной ступенью в освоении азов государственной деятельности, а военная служба сформировала у него представления о долге, чести и ответственности за порученные дела. Начало служебной деятельности Потемкина совпало с важнейшими политическими преобразованиями в России. Приняв участие в дворцовом перевороте на стороне Екатерины, он сделал решительный шаг на пути к вершинам государственной власти.
19 августа 1763 г. Екатерина II подписала указ, где повелевала «в Синоде беспрерывно при текущих делах, особливо при собраниях, быть Нашему камер-юнкеру Григорию Потемкину и место свое иметь за обер-прокурорским столом, дабы он слушанием, читанием и собственным сочинением текущих резолюций и всего того, что он к пользе своей за потребно найдет, навыкая быть искуссным и способным к сему месту для отправления дел, ежели впредь, смотря на его успехи, за благо усмотрим его определить к действительному по сему месту упражнению. Чего ради, по доверенности в допущении к делам привести его повелеваем к присяге».