— Она моя собственность, и тебе стоит это запомнить. Да? — сказал ему этот акцентный голос.
— Да, конечно, я не хотел вас обидеть, — ответил он.
— Хорошо. Джеральд, ты больше никогда не будешь ее трогать и не будешь с ней разговаривать. На самом деле, даже не смотри в ее сторону, — сказал он в ответ, и я рассмеялась. Они все повернулись и посмотрели на меня со смесью взглядов, а я продолжала смеяться так сильно, что мои щеки болели, а слезы текли по лицу.
— Джеральд?? Так тебя зовут? Джеральд! О боже, это слишком, — сказала я им сквозь истерику. Джеральд посмотрел на меня, и я почти могла видеть, как пар идет из его ушей, а затем другой высокий стройный мужчина позади них сказал:
— Я знал, что это не будет хорошей идеей, Димитрий.
— Моя проблема, Николай. Нам всем пора уходить, — объявил он и затем отпустил руку Джеральда. Их водитель открыл багажник их внедорожника и вытащил небольшую деревянную коробку со шприцами. Мой смех довольно быстро стих, а другая девушка начала рыдать. — Пожалуйста, не надо. Мне не нравятся иглы, — закричала она и попыталась отступить.
Дмитрий шагнул вперед и схватил ее за подбородок: — Ты сделаешь все, что мы тебе скажем, черт возьми. Ты моя собственность, и теперь ты должна мне кучу денег, — он с силой отпустил ее подбородок и выглядел как настоящий монстр, как Джеральд. Водитель вонзил иглу ей в шею сбоку, прежде чем она успела заметить, что происходит. Ее глаза затрепетали, а затем полностью закрылись, и она обмякла. Водитель быстро поймал ее и положил в багажник. Водитель вытащил второй шприц, и я посмотрела на него широко раскрытыми глазами, не в силах скрыть своего шока. Дмитрий встал между нами, подняв две ладони к водителю. — Нет, не ее. Она идет с нами на заднем сиденье. Николай, ты можешь сесть спереди с водителем, — приказал Дмитрий своим двум мужчинам, и по взгляду, который бросил на меня Николай, я поняла, что уже нажила себе еще одного врага, но не совсем понимала, почему.
ГЛАВА 9
Алиссия:
Мы сидели на заднем сиденье внедорожника, и я начала тереть шею, где раньше было мое ожерелье. Моя маленькая привычка играть с ним теперь стала просто пустым напоминанием о том, во что превратилась моя жизнь за последние 24 часа. Я чувствовала, как Дмитрий смотрит на меня. Его глаза, словно изумрудные лазеры, обжигают мое лицо, кожаные сиденья кажутся такими холодными по отношению к моим голым ногам и спине. Это было резкое напоминание о том, что на мне до сих пор нет нижнего белья. Я посмотрела вперед машины, чтобы посмотреть на время, и было три часа ночи, а затем я повернула голову и снова стала смотреть в окно. Все, что я могла сделать, чтобы не смотреть на Дмитрия, — это наблюдать, как мимо нас размытым пятном проносятся здания и дома. У меня было так много вопросов к нему, и мне отчаянно хотелось встать на колени, кричать и умолять его отпустить меня обратно к моей семье. Я хотела спросить его, есть ли у него самого дети, и если да, что бы он делал, если бы его отняли у детей. Но вместо этого я просто продолжала смотреть в окно.
Эта тоска во мне глубоко пронзает меня, но я знаю в глубине души, что, как бы я ни умоляла и ни плакала, это не изменит исхода. Почти час спустя мы подъехали к аэропорту, и я огляделась по сторонам, на большие здания терминалов и автостоянки, полные машин, но мы промчались мимо них и объехали аэропорт сзади.
Там был гладкий белый частный самолет с открытой дверью и лестницей, ведущей прямо к взлетной полосе, и я знала, что он ждет нас. Машина остановилась, и Дмитрий заговорил с водителем и Николаем по-русски, так что я не поняла ни слова из того, что они говорили. Но мужчины спереди оба вылезли и обошли сзади, чтобы вытащить девочку из багажника, и они отнесли ее в самолет. Я смотрела, как ее безвольное тело висит на руках водителя, подпрыгивая при каждом его шаге, и я думала, что меня сейчас вырвет.
— Ты собираешься идти к самолету или сделать что-то глупое, например, попытаться убежать? Мне бы не хотелось стрелять в тебя сейчас, когда ты так далеко зашла, — спросил Димитрий, теперь, когда в машине были только мы. Впервые с тех пор, как я оказалась в его присутствии, я повернулась и изучила его. У него была шепотка бороды на сильной линии подбородка, каштановые волосы, которые были неряшливы, но каким-то образом выглядели на миллион долларов, и глубокие зеленые глаза, которые, казалось, хранили много секретов. Димитрий был одет в строгий черный костюм с темно-серой рубашкой под ним, и я без юмора задавалась вопросом, соответствует ли черный цвет его сердцу. Если бы он не был злым придурком-похитителем, и я бы прошла мимо него по улице, я бы на самом деле сказала, что он красивый.