ГЛАВА 11
Алиссия:
Мы снова сели в черный внедорожник. Те же места. Те же люди. Я больше не видела девушку с аукциона и не спрашивала о ней. Я знала, что мы приземлились в Москве, потому что в русском языке это одно слово, которое постоянно повторялось. Я все еще была в своем крошечном кружевном платье. Без нижнего белья. Без обуви, и я почти уверена, что мои ноги были обморожены во время прогулки от самолета до ожидающей машины. Я изо всех сил старалась оставаться неподвижной, но я не могла остановить холод, просачивающийся до моих костей и заставляющий меня неудержимо дрожать. Мои зубы начали стучать, а челюсть пульсировала от боли. — Иисус, — прорычал Дмитрий, когда заметил, что я превратилась в вибрирующий кубик льда на сиденье рядом с ним. Он крикнул водителю по-русски, а затем обогреватели включились на полную мощность, и Дмитрий снял свою куртку и накрыл меня ею. Я хотела сбросить ее с себя, но она была словно спасательный круг, наброшенный на меня. Я прижалась к нему и наблюдала, как пейзаж проносится мимо.
Мы ехали по проселочным дорогам вокруг города и въезжали в большой пригородный район. Вокруг нас были большие дома, которые кричали о деньгах. У всех были большие ворота на въезде. Мы добрались до конца тупика и подъехали к большим черным чугунным воротам, которые автоматически открывались, когда мы подъезжали к ним. Когда мы медленно проезжали через теперь открытые ворота, я выглянула в окно и увидела охранников, расставленных вокруг фасада дома. Все они выглядели смертельно опасными, и я не сомневалась, что они умрут за парня, сидящего рядом со мной в машине.
— Это дом или тюрьма… — задаюсь я себе вопросом, но произнесла вслух, забыв о себе на мгновение. Я закрыла глаза, внутренне ругая себя. Дмитрий усмехнулся рядом со мной.
— Это один из моих домов. И самое безопасное место в Москве, я могу тебя заверить. И я думаю, что теперь это твоя тюрьма. Так что ответ будет и тем, и другим, — пробормотал мне в ответ Дмитрий.
— Не самая худшая тюрьма, которую я видела. Но, полагаю, у тебя есть подземная пыточная яма.
— Ха, нет, я могу тебе обещать. В моем доме нет подземных пыточных ям. У меня есть камеры и темницы в другом доме. Подземная пыточная яма — это что-то новое, — сказал мне Дмитрий с ухмылкой.
— Я рада, что развлекаю тебя, — сказала я ему.
— Ты, помимо всего прочего, меня развлекаешь.
Машина остановилась у передней части особняка. Это был смелый белый оштукатуренный фасад с темно-черными оконными рамами и железной крышей. Я вышла из внедорожника и посмотрела вверх. Он был огромным и трехэтажным, если смотреть на окна. Он широко тянулся по обе стороны от главного входа и был окружен деревьями, большими живыми изгородями и различными хозяйственными постройками. У меня через руку висела куртка Дмитрия, но я скользнула в рукава и застегнула спереди. Ледяные ветры здесь были настолько сильными, что я задалась вопросом, зачем кому-то вообще хотеть жить в этой адской дыре.
— Пойдем, пока твои пальцы ног не почернели и не отвалились, — нажал Дмитрий и протянул руку. Я снова проигнорировал его и вошла через парадную дверь. Она была освещена яркими огнями, которые почти ослепляли. Пол был выложен белой и серой мраморной плиткой. Стены были не совсем белыми, а мебель была нейтральных тонов дерева и светло-серых тонов. По обе стороны от очень большого входа были две лестницы. Обе были покрыты светло-серым ковром и черными железными перилами, вьющимися до самого следующего этажа. — За мной следу, — поведал мне Дмитрий и кивнул головой в сторону правой лестницы.
Я последовала за ним вверх по лестнице с комом в горле и тошнотворным чувством в животе. Реальность снова накрыла меня мощной волной эмоций. Я изо всех сил старалась держать ее в себе, но время от времени я не могла контролировать приливную волну горя. Слезы навернулись на глаза, а рука на перилах задрожала. Одна нога перед другой, я могу это сделать. Они не победят меня и не сломают меня. Они забрали у меня все. Но это часть меня, которую они не получат.