Даша быстро подошла и приняла из рук директора три бокала. Он вновь потянулся к верхней полке и манжеты его мантии сползли, оголив руки. На левом запястье Даша заметила татуировку из нескольких непонятных символов, через которую проходил большой поперечный шрам.
Заметив, что Даша рассматривает его запястье, директор поспешно опустил руку:
— Следы далекой юности,… — он неопределенно пожал плечами и улыбнулся.
Они вернулись к столику с бокалами и красивой трехгранной бутылкой с янтарной жидкостью. Справившись с запечатанной сургучом пробкой, профессор разлил содержимое по бокалам.
— Мы так-то не пьем вообще, — Даша смотрела на бокал в нерешительности.
— Конечно, нет. Это особая медовуха от господина Романова, это совсем другое, но очень улучшает настроение, и бодрит. А может и успокоить — все зависит от ситуации. За начало нового этапа в вашей жизни! — директор поднял бокал, — Желаю вам удачи!
Напиток оказался очень прохладным, с легким медовым вкусом и едва уловимыми пряными нотками. После нескольких глотков ребята почувствовали прилив сил и отличного настроения. Тревоги остались где-то далеко, пришла уверенность, что все действительно будет в порядке.
— Это очень вкусно! — Даша поставила запотевший бокал на столик.
— Господин Романов, чье произведение мы с вами сейчас вкусили, известен далеко за пределами городка — это настоящий творец. А его сладости просто восхитительны. Впрочем, шоколадные пирамидки вам знакомы давно. Завтра, во время экскурсии в Круглозерск у вас будет возможность познакомиться с Алексеем Николаевичем лично. И я попрошу вас передать от меня ему эту бумагу.
Директор достал из внутреннего кармана небольшой сложенный пополам лист бумаги, быстро развернул, пробежал глазами и сложил вновь. Вдруг в его руке появилась узловатая Палочка из темного дерева с крупным прозрачным кристаллом на кончике — ребята даже не заметили, как он ее достал. Профессор дважды коснулся листа и подал Даше:
— Прошу вас, проследите, чтобы она попала лично в руки господину Романову. Это мой старинный друг, очень надежный и порядочный человек. Мне кажется, вы с ним поладите. Хотя не все люди, которые вам улыбаются — желают вам добра, да я думаю, вы и сами это прекрасно изучили, прожив столько лет в казенном доме, — Палочка исчезла из рук директора так же незаметно, как и появилась.
Мерное тиканье часов, и веселое потрескивание дров в камине создавали очень теплую и уютную атмосферу, настраивали на долгий, доверительный разговор. Возможно, свою роль также сыграла и Романовская медовуха, но Вася вдруг ощутил нестерпимое желание рассказать Александру Александровичу про случай с собаками. Ему очень хотелось разобраться, что же произошло на самом деле. Мысль об этом колотилась в голове, буквально не давая покоя. Как будто почувствовав это, директор спросил:
— Простите мне мое любопытство, но что с вами случилось по дороге, почему вы прибыли в школу в таком виде? Профессор Астролябова была просто в ярости, — он обвел всех собравшихся взглядом.
Ребята переглянулись, посмотрели на Васю и он решился:
— На нас напали собаки, вернее на Антона, и сильно разодрали ногу. Я не могу объяснить как, но когда я приложил руки к ране, она сама затянулась!
Директор поперхнулся, делая очередной глоток из бокала:
— Продолжайте, простите…
— Да больше и сказать-то нечего. Собаки испугались грохота на стройке и убежали, а мы понеслись в почтовое отделение.
— А что вы чувствовали, трогая рану?
— Меня тошнило, и жутко болела голова. А еще руки — они были как лед.
— А раньше с вами случались подобные происшествия?
— Нет. Но мне часто снился сон про маленького мальчика, который также руками лечит раненого мужчину.
— В этом сне вы узнаете кого-то, или знаете, где происходит это событие?
— Нет, мне не знакомы ни место, ни люди из сна.
— Очень любопытно,… — кивнув, директор долго смотрел в огонь.
— И все-таки, — после затянувшейся паузы обратился к нему Вася, — мы не понимаем, почему заинтересовали вас, как ученики.
— Я думаю, Василий вы скромничаете, задавая мне этот вопрос. Если бы вас не оказалось рядом, Антону пришлось бы очень туго, не так ли? Судя по тому, что ваш друг даже не хромает, справились вы блестяще. Хотя я бы все-таки советовал вам Антон, показать ногу доктору Шниперсону, так, для пущей уверенности. Ну а вообще, говоря, о вас всех — в каждом из вас есть что-то свое, может быть пока и не проявившееся так явно. Убежден, каждый человек на земле в чем-то талантлив, и если этот талант вовремя разглядели — появляется очередной Страдивари, Дюма, Эйзенштейн, Гагарин, или кто-нибудь еще.