Глава 2
Вечер застал путешественников неподалеку от небольшой деревушки, стоящей на берегу широкой Ладвы, и Кержан, вожак обоза, огромный, как медведь, и такой же лохматый, объявил ночевку.
– Встанем тут, а на рассвете начнем переправляться, – негромко сказал он и решительно направил свою лошадь к кустам.
Остальные повозки и телеги послушно потянулись туда же, и Инквар, отчетливо рассмотревший разочарование на рожах некоторых пассажиров, едко усмехался. Он ехал с обозом уже пятый день и успел убедиться, как верно поступает Кержан, не позволяя взятым под опеку возчикам и путникам вечерами разбредаться на ночлег по дворам попадавшихся на пути городков и деревушек. Въезд в ворота обнесенных оградой поселений стоил недешево, а размещать там телеги и лошадей было трудновато. На постройке стен жители таких небольших деревень обычно старались сэкономить и лишнего места не оставляли.
Кроме того, вожаки обозов не любили исполнять местные правила и кланяться мелким барончикам или старостам, да и не видели в том никакой выгоды. Лучше спать в продуваемых ветерком шатрах или телегах, зато не придется вожаку бродить спозаранку по домам и отыскивать охочих до браги и женских ласк пассажиров.
Ну а жители, имеющие на продажу продукты или желающие оказать какие-то услуги, и сами прибегут к обозу, причем уже с мешками и корзинами: можно будет поторговаться и выбрать необходимое.
Нарочито покряхтывая, Инквар слез с телеги. В путешествии он изображал старика, полноватого и нерасторопного. Охотно рассказывал всем желающим, будто бы ездил на похороны старшего брата, поистратился и простыл, да еще и, зазевавшись, лишился на городской ярмарке кошеля. Якобы повезло, что перед этим купил обновку своей старухе, пришлось возвращать ее в лавку. Вот на те самые деньги теперь и едет.
Он не отлынивал ни от каких поручений вожака и выполнял их неспешно, но добросовестно, и за это Кержан бесплатно наливал ему похлебки из котла, в котором возчики варили общий харч. В этот вечер Инквар тоже безропотно чистил овощи, с нарочитой неуклюжестью мужчины, которому редко приходится заниматься «бабьими» делами, подбрасывал в костер дрова, а после ужина мыл котел и миски. На утро варева никогда не оставалось, вожак возил с собой двух волкодавов, таких же огромных, как и он сам, и все недоеденное вываливал в их миски.
Вот эти псы и подняли путешественников среди ночи тихим, угрожающим рычанием. Опытные путешественники, успевшие за несколько дней похода оценить неподкупность, свирепость и чуткость громадных черных и лохматых псов, заметили и еще одно их ценное качество: днем те никогда не рычали и не лаяли даже на незнакомых людей без особого сигнала хозяина.
Зато ночью, после того как Кержан, проверив лошадей и караульных, укладывался в своей повозке, устраивались рядом с ним и становились истинными стражами и неусыпными дозорными обоза. И если уж рычали, то только по делу.
Изображать в непроглядной темноте старика Инквар не стал, кубарем скатился под телегу и тайком накинул на шею амулет ночного видения. Доставать и пить при спутниках зелья было некогда, да и по меньшей мере опрометчиво, в темноте любой из мечущихся по стоянке мужчин мог случайно толкнуть и выбить драгоценный флакончик. Зато не стоило беспокоиться, как бы кто-либо не заметил абсолютно несвойственной старикам изворотливости. В такой напряженный момент никому из торговцев и воинов не было никакого дела до нищих спутников.
На стоянке властвовал тот самый хаос, который кажется новичкам паникой, но на самом деле является хорошо отработанной подготовкой к обороне. Прежде чем достать оружие, готовые защищать себя и своих спутников со сталью в руках мужчины выхватывали флакончики с зельем ночного глаза. Потихоньку тлевший в центре поляны костер караульные затушили первым делом, не собираясь становиться в его свете удобными для нападавших мишенями. Хотя вскоре, проследив, в какую сторону злобно рычат оба волкодава, вожак с облегчением перевел дух: опасность пока еще была далековато.
Судя по всему, кто-то напал на небольшую деревушку, расположенную на противоположном берегу, и теперь каждый из путешествующих в обозе возносил про себя благодарность богам и хвалу Кержану за мудрое решение отложить переправу на утро. Иначе все они сейчас были бы в центре боя, если уже не в цепях.
И совершенно не имело значения, кто именно в этот момент грабит несчастных крестьян: неуловимая банда ночников или соседний барон. Итог всегда один. Тех, кто будет сопротивляться слишком рьяно, убьют, остальных уведут в плен. Сильные и выносливые люди, жившие в такой глуши, тоже были ценностью. Но далеко не всегда их продавали или отправляли на самые тяжелые работы. Некоторые из правителей, кто похитрее, предпочитали привязывать жертв к своим владениям одним из зелий или амулетов, приготовленных подобными Инквару людьми.