- Но?… - мягко спросила она.
- Мне позвонили полчаса назад.
Его действительно недавно звали к телефону из дома матери. Джоанна подумала, что звонила его жена, через несколько минут он вышел мрачнее тучи.
- На строительстве нового магазина «Сэвидж» у Уэст-Палм-Бич произошел пожар. Предполагают, что он начался от искры сварочного аппарата.
- Надеюсь, никто не пострадал?
- К счастью, нет. Но пожарный инспектор города завтра утром прибудет на строительный участок. Мне тоже надо быть там в это время, поэтому я поменял рейс. Самолет утром, в четыре тридцать, на нем я вовремя прибуду в Майами.
- В четыре тридцать, - повторила Джоанна и подумала: совсем скоро.
Ему послышалось в ее голосе легкое сожаление.
Джоанна нерешительно улыбнулась.
- У нас впереди еще остаток ночи, Редклифф. Я тоже поменяю рейс, и мы сможем вместе лететь во Флориду. А теперь я хочу танцевать с тобой.
- А потом? - У него было предчувствие, что ее ответ ему не понравится.
Он угадал.
- А потом, - ответила она тихо, но твердо, - мы приземлимся в Майами, и ты вернешься к своей жизни, а я вернусь к своей.
Разум твердил ему, что она права. Но тут взглядом он коснулся ее губ. Господи! Какие сладкие, нежные, восхитительные губы! Он подумал, что лучше бы она предложила им вдвоем бежать. Скажем, на какой-нибудь отдаленный романтический остров в южных морях, где никто никогда их не отыщет и они смогут провести всю оставшуюся жизнь, занимаясь любовью и питаясь тропическими плодами.
- И ты действительно сможешь уйти после того, что возникло между нами? Вот так просто? - Его голос, глаза свидетельствовали о невозможности поверить в это.
В горле у Джоанны образовался комок, и, не в силах говорить, она только кивнула.
Как ни старалась она внушить себе, что нескольких драгоценных часов с ним ей будет вполне достаточно, пока они танцевали и целовались, шептались и вздыхали, она все равно чувствовала себя в роли Золушки, которая глаз не сводит с дворцовых часов, предательски отбивающих уходящее время. Позже, когда они мчались в машине по темному шоссе назад в Новый Орлеан, храня натянутое молчание, ей казалось, что взятый Редклиффом напрокат автомобиль вот-вот превратится в тыкву.
Часы украденного счастья пролетели слишком быстро. В самолете, укрывшись под голубым одеялом в салоне первого класса, этот тяжелый предрассветный час они целиком посвятили друг другу. Они целовались, словно подростки, впервые познавшие любовь, и тела у обоих изнывали от мучительной боли желания. Наконец после длинного насыщенного событиями дня девушку сморил сон, и она уснула на плече Редклиффа, поджав на сиденье ноги.
Самолет приближался к Майами, а Редклифф так и не уснул. Он испытывал чистое наслаждение, созерцая Джоанну, такую беззащитную во сне, и мечтал о невозможном.
Когда самолет уже подлетал к аэродрому, она проснулась и поспешила в туалетную комнату, расчесала растрепавшиеся волосы, сполоснула лицо холодной водой, сделала несколько глубоких вдохов и напомнила себе, что, как ни прекрасна была романтическая передышка с мужчиной ее мечты, пора ей спуститься на грешную землю и вернуться к реальности.
Реальностью был Майами с его быстро растущими ценами, транспортными пробками на улицах и эскалацией преступности. Реальностью было возвращение Редклиффа к делам в центральном здании правления компании и к семейной жизни. Реальностью была ее работа у Холли.
Они стояли лицом друг к другу достаточно близко, чтобы дотронуться, но не осмеливались из-за торопливо суетящейся вокруг них толпы прибывших с ранним рейсом.
Редклиффу мучительно не хотелось отпускать Джоанну, но он не мог забыть о том неприятном факте, что женат. Его не оставляла надежда, что Джоанна, может быть, сама захочет встречаться с ним иногда, но он не мог просить об этом и таким образом играть ее чувствами.
Развод исключался. В последний раз, когда он виделся с Памелой, он предложил ей развестись, но она закатила истерику и приняла большую дозу снотворного. Врач успокоил Редклиффа - доза не смертельная, но цели своей Памела достигла, чертовски испугав мужа.
Возвращаясь мыслями к тому роковому дню, когда он впервые встретил Памелу Сэвидж Кардигос Сторм, Редклифф понимал, что он поддался влиянию взбунтовавшихся гормонов, а не сердечному влечению или доводам разума. Отныне в расплату за свое вожделение к той женщине, его нынешней жене, ему придется нести этот крест.
- Знаешь, на самом деле этот город тесен, - сказал он. - Возможно, нам придется невзначай встретиться.
- Возможно. - Несмотря на бодрый тон, увлажнившиеся глаза Джоанны говорили о том, что бодрости она вовсе не испытывает.
Они оба знали, что это не случится. Они не допустят, чтобы это случилось. Потому что слишком велико их взаимное притяжение, которое не позволит им остаться просто друзьями.
Джоанна старательно изображала превосходное настроение, и ей это на какое-то время здорово удалось. Редклифф даже подумал, насколько ему было бы легче, если бы она не выдержала и заплакала. Или закричала. Но он тут же одернул себя. Клятва, которую он дал добровольно, оказалась тяжелым бременем и сковала его цепью. Он не удержался и прикоснулся к щеке Джоанны.
- До свидания, Джанни.
Это нежное прикосновение и уменьшительная форма имени грозили свести на нет все ее усилия.
- До свидания, Ред.
Ее глаза заволокли жгучие бессильные слезы. Она быстро повернулась и пошла, стуча по плитам каблучками своих замшевых сапог.
Редклифф стоял, глядя ей вслед и засунув глубоко в карманы сжатые кулаки. У него предательски ныло сердце. В отчаянии он хотел позвать ее, вернуть, но знал, что этим только увеличит то страдание, которое уже причинил ей.
Глава 15
Чтобы заглушить тоску, Джоанна решила снова с головой уйти в спасительную работу - единственное средство, помогавшее ей в жизни. В свободное от напряженной работы время она пробегала милю за милей по песчаным пляжам, физически изматывая себя до такой степени, что ее душевные муки на время отступали. Легкий океанский бриз осушал на бегу ее заплаканные глаза, и уже не оставалось сил заново прокручивать навязчивые представления о том, как все могло бы быть, если бы она встретилась с Редклиффом в тот короткий отрезок времени, когда оба они находились в Париже и он еще не был женат на Памеле.
Первая серия «Лунного берега» имела успех супербоевика, потеснив даже шоу Брауна в рейтинге ночных передач. Поэтому неудивительно, что средства массовой информации напали на блистательную мыльную оперу с резкой критикой. Один особенно суровый критик заявил, что американцы страдают безудержной манией приобщиться к высшему свету. А потому, продолжал он саркастически, нет ничего странного в том, что все они настроены включиться в просмотр сериала, в котором герои без конца меняют наряды, даже в перерыве между закусками и супом, изображая из себя представителей высшего света.
Но Холли столь резкие выпады критиков ничуть не пугали, наоборот, она хохотала по этому поводу до упаду.
«Лунный берег» быстро стал телевизионной передачей номер один не только в Америке - сериал смотрели жители еще семидесяти стран, включая Исландию, Японию и Бангладеш. Более того, как и предсказывала Холли, работа Джоанны с костюмами для сериала сделала ее восходящей звездой в этой области. Даже критики, с ненавистью оплевывающие программу, не смогли устоять и положительно отзывались о великолепных нарядах героев.
Ее художественное решение костюмов выражало основной конфликт, вокруг которого и строилась насыщенная страстями драма. Бывшая жена, символизирующая зло, выступала в платье для коктейлей из черного крепа с отделкой из фальшивых бриллиантов по низкому вороту, в то время как олицетворение чистоты - нынешняя жена по контрасту была одета в костюм приглушенного розового цвета, отороченный узким серебряным кантом. Любовница, исполнительница эксцентрических танцев, отправляется по городу за покупками в синей бейсбольной курточке со вставками из красного искусственного шелка и в белых шортах.
Каждый день на студию приходили сотни писем от поклонников передачи, которые хотели узнать, где они могли бы приобрести столь эффектные голливудские модели.