— Пока нет полицейских, — заявил Джордж, — мы с Хамидом посторожим. Один встанет около ее окна, другой — возле двери.
Ашерис удивленно посмотрел на юношу, словно в первый раз увидел в нем мужчину. Когда он перевел взгляд на старика, тот кивнул, убеждая его довериться Джорджу.
— Спасибо. Это просто замечательно.
Юноша улыбнулся и побежал на свой пост. Хамид последовал за Кариссой и Джулией и, сложив руки на груди, встал у двери.
Ашерис и Карисса остались одни за столом. Джулия заснула час назад, сказав, что не голодна. Уолли ел за троих и заснул прямо за столом. Айша летала туда-сюда, унося грязные тарелки и принося новые кушанья, не забывая кидать счастливые взгляды на хозяев, потому что всем уже стало ясно, что их проблемы позади. Поначалу Карисса думала, что не сможет ни ногой, ни рукой пошевелить от усталости, зато потом сияющий взгляд Ашериса наполнил ее тихим покоем. Она, правда, немного нервничала, потому что они с Ашерисом уже давно обменивались лишь случайными поцелуями.
Наконец она поднялась из-за стола.
— Все. Я пошла, — заявила она, не в силах отвести глаз от мужа.
— И куда же ты пошла? — спросил он, протягивая ей руку.
Она без раздумий подала ему свою.
— Ты меня отпустишь? — спросила она срывающимся голосом.
— Куда?
Он привлек ее к себе и усадил на колени. Как она могла воспротивиться его нежным и сильным рукам?
— Ашерис, твои раны…
— Не беспокойся о них. — Он взял ее за подбородок и повернул к себе, после чего, неотрывно глядя на нее, стал гладить ей щеки. — Карисса, мне нужно тебе кое-что сказать.
— Да?
— Я был большим дураком.
Она не верила своим ушам. Такого признания она никак от него не ожидала. Ее гордый и самоуверенный муж — и такие слова!
— Ашерис…
Он приложил палец к ее губам.
— Я еще не все сказал.
Она глядела на него и слушала, как никогда не слушала раньше, потому что они чуть было не разрушили свой брак и все-таки, благодаря страшным последним дням, сумели вновь воссоединиться.
— Я был дураком, потому что все это время пытался бороться с врагами один, когда рядом со мной была ты. — Он печально улыбнулся и провел пальцем по ее нижней губе. — Ты была не сзади и не рядом. Ты была со мной. Не знаю, понимаешь ли ты…
— Да, — выдохнула она.
— Я пришел из старых времен, азиз, и со старыми воззрениями. Но я не так уж стар, чтобы не приобрести новых.
— Ты уже многому научился.
— Еще нет. Я был человеком, который думал, будто знает, кому что надо — тебе, Джулии, даже мне самому. Но теперь я уверен, что если мы объединим наши взгляды на жизнь, будет гораздо лучше.
Карисса прикоснулась к его щеке, удивляясь его словам, но не прерывая его.
— Только дурак может не прислушиваться к советам умной и храброй женщины. А ты ведь именно такая, азиз.
— Я только пыталась как-то помочь Джулии, — тихо проговорила она. — Чтобы она стала доброй, сильной и уверенной в себе.
— Какой она ни за что не смогла бы стать в уютном гнездышке, которое я свил для нее. Теперь я это понимаю.
— Как я рада, Ашерис! — Она пристально смотрела на него. — Очень долго я боялась, что мы всегда будем думать по-разному.
— Я тоже этого боялся. И все-таки я еще многого не понимаю. — Он заглянул ей в глаза. — Ты мне поможешь?
— Ой, Ашерис! — радостно воскликнула она. — Ну конечно!
— Хорошо.
Он привлек ее к себе и поцеловал.
— Твои губы разбиты… — пролепетала Карисса.
— Ничего. Когда ты со мной, я не чувствую боли.
Она обняла его за шею и крепко поцеловала, прижимаясь к нему всем телом. От выросшей между ними за последние годы стены не осталось и следа. Она целовала его и не могла нацеловаться. Слишком долго она протомилась в пустыне, чтобы, вновь обретя любовь и ласку Ашериса, не пожелать остаться навсегда в этом оазисе жизни…
— Я люблю тебя, — шепнула она ему на ухо. — Я так гордилась тобой сегодня!
— А я тобой, любимая. — Он еще крепче прижал ее к себе. — Из нас все-таки получилась хорошая команда.
— Я так рада, что мы наконец вместе! — Она улыбнулась. — Хорошо бы только исчезнувший сфинкс нас больше не трогал.
— Ты забываешь о том добром, что он для нас сделал.
— Добром?!
— Сфинкс уже много раз соединял нас: и когда ты была маленькой, и семь лет назад, и сейчас.
— А ведь правда…
Он ее поцеловал.
— Если бы не сфинкс, ты бы сейчас не сидела со мной.
Она погладила его по щеке, вспоминая, как долго это было для нее недоступно.
— Ашерис, давай больше никогда ничего не скрывать друг от друга! Я не хочу быть несчастной.
— Давай, — согласился Ашерис. — Прямо с сегодняшнего дня. Я знаю, мы будем счастливы! Мы сумеем. Потому что мы любим друг друга.
Карисса кивнула, словно онемев от счастья, и глаза ее светились любовью.
На другой вечер Карисса вышла из комнаты Джулии, неся под мышкой шкатулку из сандалового дерева. Еще никогда она не чувствовала себя такой счастливой! Уложив дочь в постель, она прослушала вместе с ней песенку, а Ашерис сидел рядом и обнимал ее за плечи, как в старые времена. Он очень подобрел с тех пор, как побывал рядом с Асуанской плотиной и особенно когда услышал в вечерних новостях о гибели Иниман-эль-Хеперы. Карисса почувствовала облегчение, но перемена в Ашерисе была глубже. Он словно заново увидел современных женщин. В университете он взял отпуск, чтобы вместе с Кариссой и Джулией отправиться в длительное путешествие за пределы Египта, хотя оба были уверены, что священнослужительницы перестали быть опасны для них после смерти госпожи Хеперы. Уолли Дункан вернулся к своим научным изысканиям, однако обещал приехать через неделю и побыть с ними подольше. Все было как нельзя лучше. Одно только беспокоило Кариссу: она не досмотрела дневник Ташарианы. Или досмотрела до конца, но что-то пропустила, задремав. На сей раз она не уснет.
Ашерис перехватил ее возле двери.
— Не хочешь ли выпить со мной бокал вина?
Карисса знала, что должна ответить согласием, если не хочет испортить с таким трудом налаженные отношения. Но тогда они заговорятся, а потом пойдут в спальню, как прошлой ночью…
— Колеблешься… — покачал головой Ашерис. — Почему?
— Ашерис, я бы с радостью. Но давай немножко попозже!
— У тебя дела.
Он посмотрел на шкатулку.
— Да. И это очень важно.
Она ждала, что сейчас он повернется и уйдет, а потом опять надолго замолчит. Она ждала, что глаза его станут холодными. Но он удивил ее, потому что улыбнулся и коснулся рукой ее локтя.
— Хорошо. Я подожду. — Он наклонился и поцеловал ее, поддержав рукой ее затылок, и от его прикосновений у Кариссы побежали мурашки по коже. Ее сердце переполняла любовь к мужу. — Но я все хочу знать. Мне ужасно любопытно, что ты увидела в этой кошке-шкатулке?
— Мне осталось услышать последний рассказ Ташарианы, — ответила она, забыв, что он понятия не имеет о Ташариане. — Мне надо все узнать. Я не знаю, чем все закончилось. Потом я все тебе объясню.
Он улыбнулся.
— Если тебе это так важно, то беги. Мы увидимся позже.
Она в изумлении глядела на него, счастливая тем, что он опять ее понимает.
— Я недолго!
— Надеюсь. — Он пригладил ей волосы, любуясь ею. — Я очень хочу ласкать тебя. Прошлой ночью я только разжег аппетит.
Ее тело отозвалось на его призыв. Ей тоже хотелось лежать в его объятиях, но сначала она должна узнать все. У нее не должно остаться никаких вопросов и никаких, даже смутных, подозрений.
— Я буду в саду.
— Знаю. Я пригляжу за тобой.
Он чмокнул ее в нос и ушел.
В самом приятном расположении духа Карисса уселась на песок и завела музыкальную шкатулку. На сей раз она пела лучше, чем когда ее девочка была в руках жриц богини Сахмет.
Карисса терпеливо просмотрела первую часть, в которой Ташариана бежала из сфинкса. Она даже мысленно поблагодарила отважную женщину за помощь. Потом свет погас. Наверное, как раз в эту минуту она заснула, измученная своими бедами. На сей раз Кариссе ничего не стоило подождать, ведь Ташариана говорила о двух частях. Через пару минут тьма рассеялась и снова появилась Ташариана. Она очень изменилась.