Я растерялась. Его слова были полны искренности. Легкая благодарная улыбка тронула его губы.
Он повернулся к любимой. Их глаза встретились.
— Ашитсар раам, — произнес Зульфагар, соприкасаясь с ее лбом своим.
— Ашитсар, — шепнула ему в ответ Юна, тепло улыбнувшись.
«Признались друг другу в любви», — догадалась я.
Они прикрыли глаза, прощаясь друг с другом, и в следующее мгновение исчезли.
Быстро. Бесследно. Словно и не существовало никогда.
С пола вслед за ними пропала печать. Растворились и барьеры, сдерживающие всех нас.
Многовековая проклятая магия покинула это место, а вместе с ней вокруг все затряслось и пришло в движение. На головы посыпалась пыль. Задрожали стены. Вниз, прямо на нас, полетели камни и булыжники. По земле и белой площадке побежали глубокие трещины, рухнули старинные колонны. Пещера рушилась, пытаясь погрести всех здесь навечно.
Я, едва пропал сдерживающий меня барьер, кинулась к Мурро. Упала на колени рядом. В горле стоял ком.
Он, одиноко лежащий в луже собственной крови, был белым как полотно. Потухший взгляд открытых глаз безучастно смотрел куда-то вверх. Из груди пугающе торчала рукоять древнего кинжала. Совсем юный и такой…
— Живой?! — нервно спросил Арестей, оказываясь с остальными вдруг рядом. Видимо, заклинание Исташа тоже перестало работать.
Я подняла на него глаза, качнула отрицательно головой.
Мурро… Мальчишка, спасший меня однажды от забвения, был мертв.
— Райан, сделай что-нибудь! — обратился к Райану маг.
В голубых глазах читалась боль.
— Клинок уничтожил души, Ар. Привязывать к телу нечего, — тихо отозвалась я.
— Души провидцев нельзя привязать, — словно подтверждая мои слова, глухо добавил некромант. — Они особенные.
Рядом упал огромный булыжник. Снова ощутимо затрясло. По площадке под ногами побежали глубокие трещины. Оставаться здесь стало опасно.
— Бежим! — хватая меня за руку, гаркнул Райан. — Иначе раздавит!
— Но как же… — вырвалось у меня, но я прикусила от досады язык.
Оставлять Мурро здесь не хотелось, только выбора не было. Рисковать жизнями остальных нельзя. Я кинула на него последний взгляд и побежала за Райаном. Сэна и Арестей — за нами следом.
Зульфийцы покинули это место первыми. Кроме нас здесь теперь никого не было.
Дорога к единственному оставшемуся порталу отсюда была уже частично уничтожена упавшими со свода камнями. Огромные булыжники так и норовили раздавить, оставить здесь навечно.
Мы добрались практически до самых дверей храма, когда услышали возглас Арестея:
— Сэна, стой!
Я и Райан обернулись одновременно. Сыщица, бежавшая последней, вдруг резко развернулась и направилась в обратную сторону. Маг дернулся за ней, но цепкая рука друга схватила его за плечо, останавливая.
— Сэна! — крикнула я, чувствуя, как испуганно бьется сердце. — Опасно!
— Догоню! — донеслось в ответ.
Она, ловко преодолевая препятствия, бежала к Мурро. Сэна хотела его забрать, сделать то, на что не решилась я. Пускай осталось всего лишь тело, но нельзя ему дать сгнить в этой никому не известной пещере.
— Пойдем, — потянула я за собой остальных. — Подождем там!
Ар, стиснув зубы, кивнул.
Сэне в этот момент оставалось только довериться.
Мы забежали в храм, быстро преодолели его, перемахивая через валуны обвалившихся стен, и выскочили на узкую площадку перед ним. Здесь было относительно безопасно.
На наших глазах проваливалась внутрь тайная пещера ордена. Исчезал древний храм. Рассыпались на мелкие неровные куски колонны, украшающие его вход. Все вокруг заволокло тяжелой пылью. Сильно трясло. Нечем было дышать.
Мы с замиранием сердца ждали.
В очередной раз задрожала земля. Кажется, начавшийся с пещеры процесс разрушения собирался охватить весь остров и навечно спрятать его в морской пучине. По высоким скалам вокруг побежали трещины, откуда-то сверху посыпались камни.
Ожидание казалось бесконечным.
Сыщица с телом Мурро на руках возникла за нашими спинами неожиданно. Она присела, перехватывая его поудобнее, ласково убрала челку с бледного лба. Казалось, что мальчишка просто пригрелся и заснул в теплых женских объятиях. Только огромное алое пятно на груди и торчащая из нее рукоять не оставляли надежды. Наш юный и такой смелый товарищ умер.
Сэна бросила на него полный жалости взгляд. В ее глазах было столько невысказанной боли и скорби. Вины. Мы не смогли уберечь одного ребенка, самого слабого и беззащитного из нас. Мурро пал жертвой взрослых игр и чужого проклятия.