Казалось, что это происходит не со мной. Чудилось, что я вижу себя со стороны — окаменевшую женщину в белых одеждах, вокруг которой творится смертельный хаос. Я слышала, как быстро и испуганно бьется собственное сердце. Этот ритм окружал меня со всех сторон. Он был сверху, снизу, внутри. Давил, мешал нормально думать. Нагонял страх.
Я все стояла у алтаря, как каменное изваяние, не в силах сделать и шага. Стояла и слушала ужасающую бесконечную какофонию звуков. В какой-то момент стало невыносимо. Я закрыла глаза.
Всего мгновение, и все уже было кончено. Мертвая тишина опустилась на храм.
Когда пыль немного осела, стало видно, что от него остались лишь руины. Потолок обрушился прямо на сидящих внизу людей. Многих просто раздавило. Повсюду мерцали осколки витражных стекол — на земле, в стенах, в телах. Пахло кровью, железом и пылью. Из-под тел и упавших плит растекались лужи крови. Место общей радости превратилось в братскую могилу.
А я стояла на прежнем месте в девственно белом платье. Живая и невредимая.
— Мадена… — донеслось слева, и я вздрогнула.
У ближайшей ко мне колонны, проткнутый толстым каменным копьем, лежал мой жених. Из его груди торчал длинный и окровавленный кусок мрамора.
— Райан! — кинулась я к нему, упала на колени рядом. — Погоди, сейчас…
— Бесполезно, — прохрипел он, хватая меня за руку.
— Но как же… — попыталась возразить я, но осеклась.
Копье, что так неудачно прошло сквозь мужское тело принадлежало упавшей с потолка статуе ангела-воина. Пусть и полуразрушенный, он крепко держал свое оружие до сих пор. Сломать основу копья нечем, и единственный оставшийся путь спасения — поднять и «снять» пострадавшего с этого штыка.
— Ударной волной отбросило, — зачем-то пояснил Райан, морщась.
— И все же, нужно сломать… нужно лекарей… — Я нервно завертелась, начиная паниковать. — Арестей. Он же…
— Там. — Некромант слабо махнул в сторону одной из лежащих каменных плит.
Я не задумываясь взглянула туда и умолкла. Растекающаяся лужа крови и знакомая рука из-под рухнувшей стены. Каменная плита стала могилой для моего друга.
— Нет его больше.
— А Сэна?..
На мой вопрос Райан кивнул чуть правее. Зажатая между кусками колонн нога лишила женщину шанса на спасение, а множество осколков — жизни. Смелая волчица умерла от многочисленных ран и потери крови.
Много было таких.
— Я рад, что ты жива, птичка, — шепнул Райан. — Поживи за нас.
— Нет, только не умирай! Я что-нибудь придумаю! Приведу сейчас помощь, слышишь?! — Я схватила его за руку.
Почему-то в голове было пусто. Разом забылись все знакомые имена, лица тех, кого можно было позвать на помощь, стерлись заученные алгоритмы действий в подобных ситуациях… Я вновь чувствовала себя беспомощной и бесполезной.
Пальцы Райана были ледяными. Лицо — бледным. Ранее белый костюм на нем теперь пропитался кровью и выглядел зловеще. Мой любимый умирал. Его ладонь нежно коснулась моей щеки, пальцы погладили кожу. Измазанные в крови губы растянулись в легкой улыбке. Он взглянул на меня последний раз… и перестал дышать.
— Нет, Райан! — Я коснулась его плеча, щеки. — Райан!
За спиной возникла уже знакомая девушка. Молчаливой тенью она стояла и долго наблюдала за моими попытками привести мужчину в чувство. Все оказалось безуспешно. Райан, мой милый Райан умер прямо у меня на руках.
Собственная свадьба стала днем гибели моих родных и близких.
Светлый праздник обернулся трагедией.
Черная свадьба.
— Да кто ты вообще такая?! — в сердцах воскликнула я, обернувшись к призраку. По щекам бежали слезы. Хотелось выть от боли и горечи. — Что тебе надо, грохт возьми?!
— Берегись форхара, — поучительно произнесла незнакомка. — Беда следует за тобой на мягких лапах.
— Сгинь! — крикнула я на нее. — Отправляйся к морвану, дрянь!
Она тихо вздохнула, сделала шаг в мою сторону и резко влепила ладонью мне прямо по лицу.
Я проснулась в холодном поту. Сердце бешено билось в груди, а руки подрагивали от накатившего страха. Жутко хотелось пить.
Осторожно приподнявшись на локтях, огляделась. Мои спутники крепко спали, расположившись вокруг уже потухшего костра. Я порылась в лежащей рядом сумке и, достав оттуда флягу с водой, жадно припала к ее горлышку. Никогда до этого момента вода не казалась мне такой вкусной.
Это меня немного успокоило. После кошмара сон отбило напрочь. Думать о приснившемся не хотелось. Устроившись поудобнее на своем месте, я стала безучастно разглядывать небо над головой. В бескрайней ночной темноте еще мерцали звезды, хотя у линии горизонта уже зиждился рассвет.