– А что, если… – Малкольм неуверенно повозил вилкой по опустевшей тарелке. – Что, если мы немного понаблюдаем за Аннетт, прежде чем выходить на контакт? Не то чтобы я плохо о ней думал, – быстро добавил он, – но сейчас безопасность мне важнее, чем доказательства братской преданности. Во-первых, я обещал защищать тебя любой ценой, а во-вторых, я пока не готов превратиться в шашлык.
– У тебя случайно не припрятана пара биноклей? – криво усмехнулась Джейн, вспомнив, чем закончилось ее «наблюдение» возле церкви. – Или ты захватил из дома телескоп?
– К сожалению, они не влезли в чемодан, – со вздохом признал мужчина. – Однако на обратном пути я нашел кое-что получше. Ведьму.
В темных глазах блеснула искорка веселья, и Джейн невольно залилась румянцем.
Ну конечно. Магия.Когда Джейн понадобилось проникнуть в тыл к Доранам, она использовала сложные чары, чтобы на двадцать восемь дней превратиться в другого человека. Однако для разовой слежки подойдет и простая иллюзия из числа тех, в которых они упражнялись с Ди. Аннетт даже не знала их в лицо: когда они встречались в последний раз, Малкольму было двенадцать, а Джейн носила имя Эллы Медейрос. Конечно, Аннетт видела фотографии, но… Думаю, достаточно изменить пару черт.
На лице девушки последовательно отразилось понимание, затем согласие. Малкольм усмехнулся и попросил счет.
– Ну как, мне удалось обратить тебя в фастфудную религию? – весело поинтересовался он.
Джейн постаралась, чтобы ее ответ прозвучал столь же легкомысленно – хотя в животе уже начал затягиваться тревожный узел.
– Это было божественно. Только не передавай Ди мои слова.
Малкольм заговорщицки огляделся по сторонам.
– Буду нем, как рыба. Да, если уж на то пошло… – и он кивнул на высокие стенки кабинки и почти пустой зал ресторана. Никто не обращал на них ни малейшего внимания.
– Можно и сейчас, – кивнула Джейн и, положив руки на белый пластиковый стол, принялась изучать их форму. Затем ее мысленный взгляд проник чуть глубже, различив под бледной кожей ток крови и пульсирующие в ней искры. Девушка сосредоточилась на их движении и начала накачивать магию, словно мышцу, пока не почувствовала, как все ее тело наполняется характерным покалыванием.
Наконец затуманенный колдовством взгляд заскользил по Малкольму – от ворота черной рубашки, в котором явственно билась голубая жилка, до адамова яблока и знакомой квадратной челюсти. Джейн задышала чаще, когда крохотные ручейки магии удлинили и заострили мощный подбородок. Теперь нос выглядел немного непропорциональным – и девушка сузила его, хотя так и не смогла заставить себя коснуться влажных черных глаз. Вместо этого она выпрямила и «перекрасила» волосы, которые темными волнами спустились до самых плеч Малкольма.
Джейн откинулась на спинку дивана и придирчиво изучила результат. Теперь мужчина казался менее привлекательным – но это как раз означало, что эксперимент удался. Сидящий перед ней человек походил на кого угодно, но только не на Малкольма Дорана. Пожалуй, если бы она вглядывалась в его лицо достаточно долго, то смогла различить пару знакомых черт – но в итоге приняла бы за бывшего мужа троюродной сестры.
Теперь я.
Вторая попытка оказалась труднее – за неимением зеркала Джейн пришлось действовать наугад. Поэтому она решила сосредоточиться на цветотипе: мысленно перекрасила волосы в каштановый, затемнила серые глаза и позолотила кожу, чтобы та наводила на мысли о солярии. В какой-то момент Джейн засомневалась, будет ли этого достаточно, и на всякий случай по-кошачьи заострила скулы. При этом девушку не покидало неуютное чувство, что процесс вот-вот выйдет из-под контроля. Иллюзия не ощущалась на коже, и Джейн боялась, что в итоге будет напоминать жертву пластической хирургии.
Однако Малкольм так и не отшатнулся в ужасе, и она сочла перевоплощение удачным. К тому же… Пожалуй, сейчас я немного напоминаю его бывшую из Barney's. Джейн усилием воли прогнала эти мысли и постаралась придать взгляду уверенность, которой пока не ощущала.
– Пора проведать Аннетт, – улыбнулась она, и из закусочной вышли двое человек, которые туда не заходили.
Глава 7
Подкараулить Аннетт у особняка оказалось несложно – но, разумеется, она была не одна.