И я все еще кричала.
Один из полицейских торгового центра потянулся ко мне, и я откинулась назад. Я споткнулась об основание выставочной кровати и упала на задницу. Мои челюсти захлопнулись — кратковременная пощада. Но в моей голове все еще звучал эхом мой крик, и я не могла слышать его. Мгновение спустя, мой крик снова вырвался на свободу.
Удивленный, полицейский шагнул назад, говоря что-то по рации. Он был в отчаянии. Ужасном.
Во всем виновата я.
Эмма упала на колени рядом со мной, закрыв уши руками. На земле лежал потерянный ею кошелек.
— Кайли! — она кричала, это единственный звук, который я услышала.
Она потянулась к телефону. И когда она набрала номер, цвета вдруг утекли со всего мира, как в «Волшебнике из страны Оз» только противоположным образом. Эмма стала серой. Полицейские посерели. Магазины стали серыми. И вдруг все стало вихрящимся, закручивающимся, бесцветным туманом.
Я сидела в тумане.
Крича, я махнула руками близко к полу, пытаясь его почувствовать. Настоящий туман должен быть холодным и сырым, но этот был… ненастоящим. Я не могла чувствовать его. Не могла всколыхнуть его. Но я его видела. Я видела вещи в нем.
Слева что-то изгибалось. Корчилось. Что-то слишком толстое и вертикальное, чтобы быть змеей. Оно как-то изогнулось через полки с полотенцами, даже не касаясь покупателей, приближавшихся к ним, чтобы быть как можно дальше от меня в пределах отдела.
По-видимому, я достаточно показала себя сумасшедшей, чтобы оправдать боль от моего крика.
Справа от меня что-то стремительно пробежало через туман по земле, где он был самым густым. Оно побежало ко мне, я вскочила на ноги и потащила Эмму прочь. Копы отпрыгнули, опять всполошившись.
Эмма высвободилась из моей хватки, в ужасе раскрыв глаза. И только тогда я отключилась. Я больше не могла терпеть, но и не могла остановиться. Я не могла остановить крик, или боль, или туман, или жуткие движения. И что хуже всего, я не могла прекратить верить, что ребенок, этот бедный маленький мальчик в инвалидной коляске, умрет.
Скоро.
Смутно я поняла, что закрыла глаза. Попытка заблокировать все это.
Я слепо протянулась, отчаянно пытаясь выбраться из-за тумана, я ничего не чувствовала. И ничего не видела. Мои руки коснулись чего-то мягкого и высокого. Что-то чему я не находила слов. Я вскарабкалась на него, ползя по куче ткани.
Я свернулась в клубок, одной рукой прижав что-то плюшевое к груди. Гладя его пальцами снова и снова. Цепляясь за единственную реальную вещь, которая все еще существовала для меня.
Больно. Мне больно. Моя шея болит.
Мои пальцы были мокрыми. Липкими.
Кто-то схватил мою руку. Удерживая меня.
Я билась. Я кричала. Мне было больно.
Острая боль пронзила ноги, а затем огонь взорвался у меня под кожей. Я моргнула, и знакомое лицо попало в центр моего внимания, серое в тумане. Тетя Вэл. Эмма стояла за моей тетушкой, с лицом испещренным полосами окрашенных тушью слез. Тетя Вэл что-то сказала, я не слышала ее. И вдруг мои веки отяжелели.
Новая волна паники захлестнула меня. Я не могла двигаться. Не могла открыть глаза. А мои голосовые связки все еще были натянуты. Мир закрылся от меня, темный и тесный, без каких-либо звуков, кроме моего вопля, который все еще выливался из моего горла.
Новая темнота. Чистая. Больше нет серых цветов.
А я все еще кричала…
Мои мечты смешались в неистовый хаос. Трясущиеся руки. Болезненный захват. Сбитые тени. Сквозь все это раздавался нескончаемый визг, теперь лишь хриплое напоминание бывшей силы, но не менее болезненный.
Свет проходил сквозь закрытые веки; моим миром было красное пятно. Воздух был неправильным. Холодным. Пахло не так. Слишком свежо.
Мои глаза распахнулись, но мне пришлось несколько раз моргнуть, чтобы сфокусироваться. Язык был таким сухим, что походил на наждачную бумагу на губах. Во рту был странный привкус, и все мышцы болели.
Я попыталась привести себя в порядок, но руки не двигались. Не могли. Они были привязаны к чему-то. Пульс бешено стучал. Я дернула ногами, но они тоже были связаны.
Нет! Сердце стучало, я дергала руками и ногами, влево-вправо, но не могла двинуться более чем на несколько сантиметров в сторону. Я была привязана к кровати за запястья и лодыжки и не могла сесть. Не могу перевернуться. Не могу встать на локти. Не могу даже дотронуться до своего носа.
— Помогите, — кричала я, но вместо моего голоса послышалось только хриплое карканье. В ответ ни звука.