Оковы сна отпустили меня ближе к выходу из жилища. Я позвонила Грэйну и извинилась, что не смогла прийти на пробежку. Мы договорились встретиться уже в медкорпусе.
Я специально выбрала светлое платье фисташкового цвета, с несколькими большими цветами на пышном подоле, чтобы придать своему настроению легкости и яркости. Я не собиралась заходить в бистро, несмотря на то что очень хотелось есть. Надеялась дотерпеть до второго завтрака, на который, вероятно, меня поведет Грэйн, а по дороге в медкорпус хотела что-нибудь перекусить с Киэрой. Но в модуле вспомнила, что не смогу даже выпить воды, что не куплю печенья или пирожных, так как у них нельзя было употреблять любую пищу вне специальных заведений, да и там все было почти по расписанию. Пришлось наступить себе на горло и подняться в бистро.
«Прямо как в тюрьме строгого режима. Типун мне на язык!»
Бистро было заполнено тэсанийцами. Я набрала воздуха в легкие, окутала себя Ниагарой и медленно вошла в зал, заранее приклеив дежурно-вежливую улыбку. И по мере движения вперед и поиска глазами свободного закрытого островка, кивала всем, кто приветствовал меня.
Слава богу, нашлось место, где я могла укрыться от любопытных взглядов и перевести дыхание. И в тот момент, когда я возблагодарила господа, с другого конца зала к выбранному мной столику подошел снежный человек и присел за него как ни в чем ни бывало.
«Кажется, я черта не вспоминала!– закипела я.– Это мой столик, я первая его увидела!»
В ту же секунду Райэл поднял голову от меню, и его взгляд встретился с моим. Я замерла на месте. Ничто не изменилось в его лице, он только выпрямился, расправил плечи и галантно поднялся. Не сводя с меня глаз, спокойно выразил приветствие.
Я колебалась: сделать шаг в его направлении или выбрать столик в другом конце зала, но тогда нужно было бы откровенно проигнорировать его приветствие, повернуться на сто восемьдесят градусов и уйти прочь, тем самым проявив явное пренебрежение. А здесь было так много свидетелей, он бы мне этого не простил.
И все же я не решилась сдвинуться с места, продолжая неподвижно стоять, будто загипнотизированная. Райэл слегка склонил голову в вопросительном жесте, мол, «В чем проблема?», и тогда я вздохнула и медленно пошла в его направлении.
Его невозмутимый взгляд медленно прошелся по моему наряду с головы до ног и вернулся к глазам, когда я оказалась ровно у стола.
– Приветствую,– тихо выговорила я, глядя на стул, отчаянно желая присесть, чтобы колени не подогнулись.
– Прошу вас, Кира, присаживайтесь,– вежливо ответил Райэл.
«Извиняться за вчерашнее не буду!– твердо решила я.– Сам виноват!»
Я аккуратно расправила подол платья и бесшумно присела. Позади и передо мной были заросли белого вьюна, так что волноваться о том, что еще кто-то, кроме снежного человека, захочет забраться ко мне в голову, не пришлось.
– Вы уже сделали заказ?– спокойно спросил он, присаживаясь на свое место.
Я отрицательно покачала головой, сверля взглядом меню.
– Ваш планшет снова не работает?– словно издеваясь, поинтересовался Райэл, но тон его был абсолютно бесстрастным.
Я молча проглотила насмешку, даже не взглянув на мужчину. Не хватало снова разразиться негодованием.
– Все в порядке. Я не собиралась завтракать.
– Нет аппетита?
– Плохо спала,– выдала я. Сон действительно не был одним из лучших.
В эту минуту у Райэла раздался сигнал коммуникатора, и он отвлекся на сообщение, достав свой планшет и живо набирая какие-то символы.
И снова вокруг него была холодная непроницаемая аура. Она подавляла и погружала в уныние. Я представляла, что следующая встреча с ним не пройдет так ровно, учитывая «милый» вечерний разговор: встречу косой взгляд или одарит пренебрежением. Но после вчерашнего, он отреагировал так, будто мы просто выпили чаю, как учитель и ученица, в неформальной обстановке и разошлись, и не доводили друг друга до белого каления. И сейчас все было по-прежнему: снисхождение и прохладная вежливость. Похоже, его мало волновало мое сопротивление или он не придавал этому никакого значения. А чему не придают значения? Тому, что не является хоть сколько-нибудь важным или серьезным. Поэтому он даже не пытался проявить лояльность.