Выбрать главу

– Не знаю,– пожала плечами я.– А что я делаю?

– Я не могу тебя сканировать. Вижу только маленькие красные прямоугольные блоки, соединенные в определенном порядке.

Брови поползли вверх.

«Ух, ничего себе!»

Губы медленно расплылись в восторженной улыбке, а потом я и вовсе рассмеялась в голос. Это было похоже на истерию.

– Это кирпичи!– сквозь смех выговорила я и от слабости в ногах прислонилась спиной к перилам.

– Кирпичи?!– Гиэ и правда был озадачен.– Удивительно! И крайне любопытно!

Я перестала улыбаться и с осторожностью покосилась на Гиэ.

– Что не так?

– Ты меня полностью блокируешь! Как ты это делаешь?

– Когда начинается боль, я представляю себе твердое, мощное и непрозрачное…

– Как просто!– поразился он, вглядываясь в меня.

Я сглотнула и испуганно прошептала:

– Вы меня запрете в палате?

– Что ты, Кира? Ты должна выбраться оттуда как можно скорее. Ты прекрасно прошла первый этап, думаю, что через пару дней тебе можно выйти в город.

– В город?!– замерла я на вдохе.– Я бы хотела…

– Я это знаю,– улыбнулся Гиэ.– А сейчас нам пора возвращаться. Мне нужно сделать кое-какие пометки…

Последнее он уже говорил сам себе с какой-то восторженной взвинченностью, как ученый, обнаруживший что-то невероятное.

Гиэ указал рукой, чтобы я следовала за ним, и я медленно двинулась в обратный путь к белому холлу, оглядываясь на город внизу и густую растительность.

«Странно, но почему-то не заметно ничего живого. У них не водятся птицы? Но ведь Нэйя говорила о каких-то птицах, которые несут яйца мерзкого болотного цвета…»

Мы вошли в белый холл с колоннами. Там ожидала Нэйя. Она так внимательно посмотрела в мои глаза, наверное, желая понять, в каком я вернулась настроении. Приветливо улыбнувшись ей и не успев заговорить, услышала вопрос от Гиэ:

– Кира, что такое «лапша»?

Оглянувшись на него, я сжала губы, чтобы не рассмеяться, и даже прикрыла их ладонью, но потом прочистила горло сухим кашлем и насколько могла серьезно ответила:

– Это съедобный продукт, который используют в метафоре, означающей вводить в заблуждение или уводить от сути.

Гиэ и Нэйя недоуменно переглянулись, а затем мужчина растерянно сделал приветственный жест левой рукой, видимо, являвшийся и прощальным, и широкими шагами покинул холл.

Я снова не сдержала улыбки. Нэйя взяла под руку и медленно повела вдоль круглых окон к моей палате.

– Как твои ощущения?

– Я рада, что увидела это,– я махнула рукой на вид за окнами.– Вы говорили, что у вас есть птицы?

– Есть, но они в это время не летают часто.

– Время,– грустно вздохнула я.– Нэйя, а сколько времени я уже здесь нахожусь?

– Если я тебе скажу, что здесь ты один Тэй, ты не поймешь меня?

Я поморщилась и отрицательно покачала головой.

– Хочется что-нибудь выпить,– попросила я.

– Тебе понравился цветочный чай?

– Очень,– закивала я, ощутив сильную жажду.

– Ладно, а по дороге давай попробуем посчитать вместе. Придется рассказать, как исчисляется время на Тэсании. Ты готова?

– У меня нет выбора,– усмехнулась я.

– Ты здесь уже один Тэй. Один Тэй – это шестьдесят суток. В наших сутках тридцать два часа…

Не дослушав последнее предложение, я резко остановилась и с тревогой воскликнула:

– Я здесь почти три месяца?!

Нэйя с искренней заботой погладила меня по плечу.

– Кира, ты дома. Тебе не о чем тревожиться.

Я раздраженно посмотрела на нее и замотала головой.

– Вы что – совсем бессердечные?

Женщина удивленно отпрянула и опустила руки. Я сердито окинула ее с головы до ног и, потирая лоб ладонью, ускорила шаг в направлении своей палаты.

– Кира!

– Оставьте меня в покое!

Войдя в палату, я огляделась с ощущением, будто не была здесь сто лет. От возбуждения новыми впечатлениями и понимания того, сколько уже прошло времени, а родные до сих пор не знали, что со мной, снова разнервничалась. Я даже представить себе боялась, что чувствует отец!

Когда проходила мимо зеркала, увидела свое лицо: оно осунулось и посерело, кончики губ опущены и сами губы искусаны. У меня появилась дурная привычка кусать их, а ведь раньше ее не было.

Жалость к самой себе пронзила острой болью грудину.

«Как же так?! Это несправедливо!»

Я рухнула на кровать без сил. Попыталась обнять подушку, но ничего не вышло: подушку и матрас было не разделить. Я ударила по мягкому возвышению напряженными ладонями и зажмурилась, глаза зажгло в предвестье слез.

– Кира, я принесла тебе чай,– тихо вошла Нэйя и поставила стакан на полку у кровати.