«Я всегда тебе рада!»
В ресторане я почти не прикоснулась к еде, и с Гиэ не очень-то хотелось обсуждать случившееся. Казалось, что не нужно затрагивать эту тему, чтобы мозг сам уложил все по полочкам и через время выдал правильное понимание ситуации. Иначе я могла напугать себя саму лишними мыслями и выводами. Я просто отключила голову и обсуждала то, что видела вокруг: ресторан, тэсанийцев, детей и услышанные через голограф новости.
В конце завтрака Гиэ сообщил:
– Райэл просит привезти тебя в департамент. Поговоришь с ним?
– Это обязательно делать сейчас? Можно перенести на завтра?
– Думаю, лучше сделать это сегодня,– мягко настоял Гиэ, и я сдалась без сопротивления.
Руководитель адаптационный группы проявил небывалую предусмотрительность: он встретился со мной не в своем кабинете, а в зале обучения. Наверное, знал, как неуютно я ощущаю себя в его закрытом кабинете. А в общем зале и дышать было легче.
Райэл сидел на своем месте во главе стола. Я прошла к дальнему креслу у окна и спокойно присела, повернувшись к мужчине в профиль. В полной тишине его голос показался слишком громким:
– Вы успокоились, Кира?
Я сжала губы, но промолчала, чувствительно прикусив кончик языка.
«Не хочу говорить о своих чувствах. Зачем он напоминает о случившемся, ведь явно видел, как на меня это подействовало?!»
Райэл несколько долгих минут разглядывал меня, но я отказывалась на него смотреть.
– Я понимаю, почему это событие вызвало у вас слишком бурные эмоции,– зачем-то продолжил тему Райэл.– То, что вы видели – едва ли не самый жесткий метод задержания. Если тэсанийца признают нарушителем, как правило, он не сопротивляется, потому что осведомлен о неминуемости высылки, а эта женщина пренебрегла не одним предупреждением. Группе задержания пришлось применить биоэнергетический шокер.
Мои брови лишь еще напряженнее сошлись на переносице. Пальцы сжались в кулаки.
– Кира, поверьте, вы не получали от меня таких предупреждений.
Легкие раскрылись навстречу вдоху. Его слова принесли облегчение, но не ослабили напряжения. Я по-прежнему смотрела в одну точку перед собой и была намерена молчать до конца встречи.
«Пусть читает по лицу»,– промелькнуло уместное решение.
– Кира, вы можете говорить со мной,– обратился Райэл, сдерживая улыбку.– Я почти привык к вашему противостоянию…
– И все-таки это несправедливо,– не сдержалась я, но высказала это почти ровным голосом, стараясь не смотреть на него.
Снежный человек удовлетворенно склонил голову в моем направлении. Добился, чего хотел!
– Вы забываетесь, Кира,– невозмутимо ответил он.– У нас разные нормы.
– А вдруг она чья-то нэйада?– возразила я и, широко раскрыв глаза, посмотрела на Райэла.
– Вполне вероятно. Но сожалеть никто не будет: мусси не пригодна для создания союза на Тэсании,– спокойно заметил Райэл, не выказывая никаких признаков недовольства моим тоном.
– Вы циник и лицемер,– заключила я беззлобным тоном и покачала головой.
– Давно вы не ругались, Кира,– усмехаясь одним уголком губ, заметил он.
Я дала себе мысленную оплеуху, что не удержала языка за зубами (ничто меня не учит!), но вида не подала.
– Все просто,– продолжил он,– вы бы согласились на приглашение мужчины из рода мусси?
Все мое возмущение смело как рукой, когда я отчетливо вспомнила внешность задержанной инопланетянки. Однако у меня был другой аргумент – не оставлять последнее слово за ним:
– А я и не ваша гражданка, чтобы иметь право делать такой выбор.
– А дело и не в вашей принадлежности,– парировал снежный человек.– Это вопрос вкуса.
– Но Боун тоже не выглядит обычно… Однако он замечательный!
– Вы бы приняли предложение о союзе от кариасанца?– тут же задал провокационный вопрос Райэл, а в его тоне сквозила усмешка.
– Он мой друг!– возмущение смешалось со смущением. Я нахмурилась и выпрямила спину. При чем тут союз?!
– Значит, не приняли бы,– самодовольно заключил Райэл.
– Я бы и с вами не заимела никаких отношений,– не думая, сердито бросила я.
– Со мной?!– его брови иронично изогнулись, а в глазах мелькнуло что-то темное, пугающее, будто я посмела приравнять себя к нему.
– Ну… не с вами конкретно,– убедительно отмахнулась я, осознав, насколько вызывающе прозвучали мои предыдущие слова.
– С сиером Грэйном?– как бы между прочим заметил он, и теперь уголки его глаз сузились, взгляд стал пронизывающим, но все также не читаем.
«Он-то здесь при чем?!»– во мне вспыхнуло острое недовольство из-за проявленной несправедливости к идеальному мужчине.