Увидев мои растерянные глаза и разочарование, он улыбнулся такой окрыляющей улыбкой и так трогательно склонил голову, что я смутилась и от слабости в ногах опустилась на колени, а затем села на икры. Грэйн, испугавшись за мое самочувствие, мгновенно протянул руки и, легко касаясь моих локтей, присел рядом. Но я улыбнулась ему, покачиванием головы показывая, что со мной все в порядке, что просто растерянна и утомлена. И он нехотя медленно опустил руки, кладя ладони на свои колени. Я продолжала смотреть на него, не в силах не любоваться им. Как только мы оказались вне видимости остальных, его взгляд изменился, стал более глубоким, жарким.
– Это ничего, что не получилось с первого раза,– весело сказал он, но в голосе его было столько нежности и ободрения. Так захотелось прижаться к его груди и, закрыв глаза, окунуться в эту пленительную ауру, что пульсировала волнами вокруг него.
Он тоже не отрывал глаз от моего лица, а я усилием воли сдерживалась, чтобы не опустить взгляд на его красивые губы. Я не могла быть первой: если бы всё, что ощущала от него, оказалось фантазией – меня бы это разочаровало, а если нет, то, наверное, разочаровало бы его. Ведь женщины не должны были проявлять эмоций так прямолинейно. Но, похоже, что эмоция моей увлеченности Грэйном светилась ярче, чем Брэйнус в этот день. Он первый опустил взгляд на мои губы. От смущения я среагировала мгновенно: тут же отвернулась на чей-то растерянный возглас, придав своему поступку невинный вид.
– Ой, кажется, еще кто-то заблудился,– засмеялась я как можно звонче и радостнее, чувствуя, как дрожь из груди поднимается к горлу.– Пойдем помогать?!
Мы легко поднялись с колен, я отряхнула мелкие соринки с подола платья, отмечая, что головная боль прошла. Грэйн снова непринужденно улыбался, но его сногсшибательный магнетизм не давал расслабиться ни на секунду. Он пошел первым, указывая дорогу, оглядываясь через каждые несколько шагов, чтобы не потерять меня из виду, – заботился обо мне. А я торопливо следовала за ним по пятам, восхищенно разглядывая его спину, обтянутую тонкой светло-зеленой туникой, узкие бедра, стройные ноги в свободных брюках и кисти рук. Хотелось просунуть свою тонкую ладошку в его руку, обхватить красивые пальцы и ощутить на своей коже приятное тепло и давление его пальцев. Было бы приятно взяться за руки и идти вместе. Но такого я себе уж точно не могла позволить после многократных заявлений моих учителей о запрете на прикосновения. Но почему-то, наперекор всем доводам рассудка, казалось, что Грэйну тоже было бы приятно.
Утолив жажду, Грэйн позаботился о комфортном отдыхе под навесом из цветущих зеленых роз. А мне все время хотелось что-нибудь пожевать, пока мы бродили на свежем воздухе, но здесь не было минимаркетов, чтобы купить сухарики или печенье, или тележек со сладкими булочками или вафлями, как в парке развлечений. Но и есть вне специальных заведений у них было не положено. Я выпила всю свою воду и с досадой заглянула на дно капсулы.
– Проголодалась?– догадливо улыбаясь, спросил Грэйн.
– О-очень,– шепотом протянула я, отчего-то чувствуя себя неловко.
– Думаю, что мы уже можем отправляться на полуденный обед,– решительно сообщил Грэйн и взглянул на мои часы.– Твои часы согласны с этим?
Я тоже посмотрела на часы и энергично закивала:
– Да, они очень согласны!
Грэйн рассмеялся бархатным смехом, от которого у меня внутри радостно зазвенело.
– После обеда на водопадах я научу тебя играть в «Мокрый пузырь».
– Что? Мокрый пузырь?– теперь рассмеялась я.
– Именно мокрый,– подмигнул Грэйн и вызвал коммуникаторы остальных наших спутников.
Через несколько минут к нам вернулись Вэлн, Киэра и Бикена Раи, тоже проголодавшиеся и готовые съесть мамонта. Киэра раскраснелась от активной игры в лабиринте и весело рассказывала, как ей удалось выбраться без чьей-либо помощи, а Бикена Раи попала в засаду нескольких малышей, которые закидали ее ворохом опавших цветов, и теперь она терпеливо выпутывала из растрепавшихся на висках красных волос мелкие лепестки – вертолетики.
– Хочешь, я тебе помогу?– улыбнулась я, заметив, что терпение ее на исходе, но она лишь отрицательно мотнула головой.
«И ладно!– пожала плечами я.– Может, в ее культуре нельзя прикасаться и к девушкам? Кто их знает! А может, она еще не остыла от моего «сочувствия». Интересно, шэктэри мстительный народ?»
Собрав подушки для сидения, мы пешком направились в сторону живописного грота. От водопадов дорога шла все время вверх, словно по серпантину, но подниматься было легко: уклон небольшой. Вход в грот открылся через пятнадцать минут ходьбы вверх по горе. Скользнув взглядом по склону вниз, я поняла, что мы забрались довольно высоко, но даже не ощутила этого физически. Мы оказались на вершине горы, откуда и брал свое начало водопад.