— Не буду скрывать – я потрясен. Мне нужно время, чтобы все обдумать. Прошу прощения.
Когда дверь за ним закрылась, Анна почувствовала, как в ее груди разливается тягучая и жгучая пустота. Его церемонное поведение, полностью исключающее проявление доброты и участия, больно задело ее. Он мог хотя бы протянуть руку, но нет, гордость и уязвленное мужское достоинство не дали ему проявить ни капли сочувствия.
Ну как же! Его невеста оказалась не такой чистой, как он себе представлял. Не идеал и не наивное дитя – тот образ, что мужчины вечно хотят видеть рядом с собой. Девушка откинулась на спинку кресла, не в силах держать такой груз на своих плечах. Она была, унижена, оглушена и полностью разбита. Она понимала, что теперь вероятность свадьбы равно нулю. Да и само ее пребывание в этом доме будет, скорее всего, весьма непродолжительным.
***
Герцог Холсберн широким шагом преодолевал просторные залы Менистон-корта. Его мысли, казалось, все еще оставались в той комнате, где осталась Анна. Сказать, что он был потрясен, значило ничего не сказать. Даже в самом страшном сне он не мог представить, чтобы его невеста, тот идеал, который он так упорно пестовал в своих мыслях, окажется не просто красивой картинкой, но и подставной фигурой, за которой не было ничего, чего он так желал.
Она его сознательно обманывала, скрывала свою истинную сущность. Его пленили эти голубые глаза, наивно приоткрытые розовые губы, нежный изгиб шеи и изящные движения…
Герцог резко остановился. И этого всего касался какой-то другой мужчина! И он даже не выяснил, кто это был. Его душу заполонила черная дурная ревность. Даже при условии, что Анна сказала правду, все это было неприемлемо, грязно и просто возмутительно. А если вдруг, это ложь и все намного хуже? Ведь она отказалась назвать имя этого мужчины!
Он закрыл глаза и вспомнил, насколько была расстроена Анна, как, преодолев женскую стыдливость, рассказывала ему нелегкую историю своей жизни. Неужели настолько талантливая актриса? Нет, не может быть!
Холсберн вздохнул и покачал головой. При всей убежденности Патрисии, что Анна просто хитрая лгунья, он больше в этом доверял своей тетушке, которая имела хороший нюх на людей. Его так и подмывало поделиться с ней всем, что он узнал и попросить совета. Но это была не его тайна, и выдавать постороннему для Анны человеку он ничего не собирался. Что бы не скрывалось за этой историей, ложь или правда, он будет молчать. Потом что он джентльмен, он так воспитан, и был просто шокирован услышанным.
Герцог продолжил свой путь. Он понимал, что попросту сбежал от Анны, но он не знал, как реагировать на такие откровения. Ему нужно было подумать и подумать хорошо. А, скорее всего, просто напросто отвлечься. Да, прекрасная мысль. Отвлечься будет самое надежное.
Не отвлекаясь от этой мысли, он дошел до покоев герцогини и попросил миссис Сатли узнать, примет ли его тетушка. Она с утра неважно себя чувствовала.
— Проходите, ваша светлость, — приветливо открыла ему дверь домоправительница. — Она в хорошем расположении духа, — успела она ему шепнуть.
Холсберн вступил во владения хозяйки дома со смешенными чувствами. Он понимал, что хочет сбежать со скорость ветра, и в тоже время не мог этого сделать так поспешно только из уважения к тетушке. Смутная мысль об Анне не задержалась, растворившись в тумане негодования и потрясения.
— Ричард! — порадовалась тетушка прибытию племянника. Тот, поклонившись, занял удобную позицию против света в кресле напротив кушетки, где возлегала герцогиня.
— Тетушка, как вы?
— Я вполне хорошо, — ответила она, махнув рукой, и внимательно посмотрела на него. — А вот ты какой-то бледный. Надеюсь, к свадьбе опять обретешь прежний здоровый румянец.
Холсберна поневоле передернуло от мысли о свадьбе. Он с ужасом осознал, что между его сегодняшним состоянием и вчерашними мыслями лежит просто непреодолимая пропасть. Герцогиня заметила его реакцию.
— Что случилось?
— Ничего, — покачал головой Ричард. — Просто мне нужно уехать в Лондон.
— В Лондон? — безмерно удивилась герцогиня. — Что так скоропалительно? Или ты решил ехать за специальным разрешением? Не думаю, что это разумно. Все-таки не трубочист женится, а Ричард Керр герцог Холсберн. Весть о вашей помолвке должна быть оглашена за два месяца, как это полагается…
— Тетушка! — перебил ее племянник. — К… свадьбе это не имеет никакого отношения. — И он не лукавил. — Мне надо срочно уехать в Лондон, и я пришел сообщить вам об этом.
— О… раз ты так говоришь. Виконт Мерстон тоже решил сегодня уехать от нас.