Рэйчел проигнорировала их обоих. Крошечные камешки, вставленные в ее амулеты, начали светлеть. Это не хороший знак, потому что она не посылала энергию в кристаллы сознательно. Они реагировали на ее тревогу, что являлось убедительным признаком того, что ее нынешнее психическое состояние и контроль были какими угодно, только не гармонично настроенными.
— Вот оно, — подумала она. Ланкастер стал последней каплей. Она собиралась написать заявление об увольнении. В клинике хорошо зарабатывали, а работа создавала иллюзию того, что, несмотря на то, что все говорили дома, она сможет найти себе место в обычном мире. Но она не соглашалась иметь дело с такими монстрами, как Маркус Ланкастер. И он был не единственным, кто принимал участие в исследовании. Была очень веская причина, по которой пациентов в проекте Окфорда помещали в запертую палату.
Она была целительницей аур. Ей нужно было использовать свои таланты в позитивном ключе.
Согласно господствующим теориям парапсихологии, энерговысасывающие пси-вампиры были мифом; тварь из романов и фильмов ужасов. Но Рэйчел в свое время встречала некоторых и знала правду. Монстры были настоящими. Хорошей новостью было то, что большинство из них были относительно слабыми. Они становились мошенниками, лидерами культов и политиками. Они охотились на эмоционально уязвимых и доверчивых.
Никто не отрицал существования таких низкоуровневых человеческих хищников, но мало кто считал их вампирами или монстрами. Учебники по психологии, терапевты и клиницисты изобрели для их описания более политкорректные термины. В диагностических описаниях часто использовались фразы «расстройство личности» или «парасоциопат». Но ученые в Старом Свете знали правду, — подумала Рэйчел. Также, как и философы, основавшие движение Гармонического Просвещения и создавшие Принципы Гармонического Просвещения. Правильно называть Маркуса Ланкастера — ЗЛО / ЗЛОМ. Когда этот конкретный атрибут сочетался с каким-то паранормальным талантом, получался экстрасенсорный вампир.
Больше всего ее беспокоил вопрос, чем и почему она привлекла Ланкастера. Она знала, что не любовь и даже не простая страсть заставили его зациклиться на ней из всех сотрудников клиники. В Академии она узнала, что монстров завораживает перспектива контролировать других. По природе своих экстрасенсорных способностей и подготовки она обладала высокой степенью невосприимчивости к их талантам. Но она подозревала, что именно ее иммунитет и привлек внимание Ланкастера. Она была для него вызовом. Соблазнение и контроль над ней подтвердят его собственную силу.
Проблема крипов (Creep с английского — слизняк. Омерзительный, противный — такие ассоциации у людей вызывает этот организм. Означает жуткий, страшный, ужасающий.) заключалась в том, что они были неспособны достичь никакой внутренней гармонии. Они тратили свою жизнь, пытаясь заполнить мертвые зоны своего спектра. Ни одна финансовая схема никогда не будет достаточно прибыльной, ни один культ не будет достаточно большим, ни одна бизнес-империя не будет достаточно прибыльной, ни одна позиция на академической или политической лестнице не даст достаточно власти, чтобы удовлетворить вампира.
А для порочных монстров, которых тянуло к смерти и насилию, никакие пытки и убийства не могли утолить жажду крови.
— Но у монстров тоже есть мечты / желания, — подумала Рэйчел. Очевидно, Маркус Ланкастер пришел к выводу, что контроль над ней позволит осуществить некоторые из его собственных темных фантазий.
Иен Окфорд ждал ее в конце коридора. В прошлом месяце, когда они познакомились, она немного пофантазировала. Иен был умным, симпатичным мужчиной с очень крепким телосложением и копной стильно подстриженных каштановых волос. У него был волевой подбородок и выражение «я знаю лучше, я же врач», что нравилось пациентам и большинству сотрудников женского пола. Рэйчел была убеждена, что он бы хорошо смотрелся в роли актера, играющего врача в рекламе фармацевтических препаратов.
Не то чтобы Иен в этом нуждался. Он был еще молод по меркам его профессии, но его талант к парапсихологии в сочетании с большим энтузиазмом и амбициями позволили ему высоко подняться. Шесть месяцев назад его назначили директором нового исследовательского отделения клиники Чепмена. Вскоре последовало финансирование со стороны фармацевтических компаний. Он провел несколько клинических испытаний на разных стадиях.
Однако сейчас Иен не излучал добродушия, которое нравилось людям в людях, занимающихся профессией целителя. За линзами дизайнерских очков его серые глаза сверкали гневом. Его квадратная челюсть была напряжена.