– А звали её Асанокоо, – красивым, мелодичным голосом произнесла незнакомка, – И, соответственно, повесть её, печальную, о разбитом её сердце, я назвала «Асанокоо-моногатари».
Ветер развевал её волосы. По белоснежной коже покатилась слеза...
Танака Такэру растолкали на рассвете врач и полицейский. Вокруг шумело несколько десятков человек. Его на машине скорой помощи доставили в больницу, быстро обследовали. Вообще, не хотели отпускать сразу, мало ли чего, но он сбежал под предлогом необходимости читать лекции и сегодня. Профессор, всё-таки.
В институте всё было по-прежнему. Он пару раз спрашивал о новенькой, но наталкивался на недоумённые взгляды. После чего испугался и расспросы прекратил. В обеденном перерыве сидел в компьютерном классе, шурша информацией о сохранившихся произведениях периода Хэйан. Он, конечно, все их знал, но вдруг что новое нашли?..
Разумеется, «Асанокоо-моногатари» среди них не было... Значит, ему вчера голову напекло... Так, что он вышел на луг у города, вдруг упал и провалялся в забытьи несколько часов. Хорошо, добрые люди нашли, вызвали помощь. Полицейский сказал, что то были хулиганы из средней школы, отъявленные янки. И хотя помощь человеку могла бы им зачесться и, если и не загладить их проступки, то хоть единственным светлым пятном лечь в их биографии, хранящиеся в полиции. Однако же от благодарности спасённого парни сбежали столь же резво, как обычно сбегали от заслуженного правосудия. Это навело защитника порядка на определённые подозрения, впрочем, Танака Такэру весьма убедительно отстоял честь юных хулиганов. Он помнил, что бредить начал ещё во время лекций. А те парни просто его нашли. Если и возникают вопросы, так это что они забыли на лугу за городом, но это несущественно. В грязи, кстати, нашли чей-то ранец. Значит, янки что-то не поделили или проводили новую драку, то ли от скуки, то ли чтоб опять выделить самого достойного на роль главы. По словам полицейского, прежний глава этих янки недавно угодил в больницу, а хулиганье из соседнего района никогда не упускало возможность прослыть самыми крутыми. В общем, так сложилось, что очередная выходка малолетних хулиганов помогла человеку. Может, даже жизнь спасла... Он поищет этих парней, но позднее... Всё-таки, благодарность – это святое, а долг обязательно следует вернуть, тем более, за спасённую жизнь.
Домой профессор пришёл, будучи совершенно разбитым. С трудом снял ботинки. Сил хватило лишь, чтобы добраться до кровати.
Среди ночи его разбудил звонок. Молодой мужчина недоумённо сполз с кровати, открыл дверь.
Какая-то девушка рванулась к нему, крепко обняла, заплакав. Он торопливо включил свет. Да, это была его Акико. Она цеплялась за него, крепко-крепко, словно боялась потерять насовсем, навеки, если хоть на мгновение отпустит. И плакала... плакала... Такэру гладил её по волосам... Запоздало сообразил закрыть входную дверь...
– Что случилось? – спросил мужчина наконец, – У тебя какая-то беда стряслась? Я могу хоть немного тебе помочь?
– Так... просто... – она некрасиво, но очень трогательно шмыгнула носом, – Мне вдруг страшно захотелось тебя увидеть...
Наревевшись, она заметила его помятый и замученный вид. Отправила в душ, а сама отправилась хозяйничать на кухне. Это, конечно, был его дом, но, в целом, он не возражал. Её тихая возня на кухне его успокаивала... Он долго стоял под душем, не решаясь включить воду, и вслушивался... Его женщина готовит на кухне... его женщина... для него... выходит, всё у него как у нормальных людей! Просто голову напекло и примерещилось всякое... Ведь нет же в мире такой повести, «Асанокоо-моногатари»! И девушки Асанокоо, Утренний свет, тоже нет. И не было её никогда.
Уже вымывшись и сытно наевшись, сидя на краешке кровати и сжимая её мягкие плечи в своих объятиях, он спокойно рассказал ей о примерещившемся ему. Акико слушала его очень внимательно, ловя каждое слово и, кажется, впитывая их.
– Ведь не было же никакой незнакомой студентки вчера, верно? – спросил он наконец, смотря на неё и улыбаясь.
«Развей же его, любимая! Развей этот кошмарный сон!» – мысленно молил мужчина.
– Не было её, – едва слышно сказала его женщина, не смотря на него.