"Я умру к следующему утру, если не разгадаю, куда подевались немцы, подумал он. - Такая загадка должна иметь естественный логический ответ".
Должна, вот только есть ли ответ?
Зайнулов не верил в бога и не верил в мистику. Он прожил на свете шестьдесят четыре года, но ни разу не наблюдал ни божьих, ни ведьминских чудес. На этом и строились его суждения о религии, а точнее - атеистические взгляды. Как и всех детей в царской России, родители окрестили его в детстве, вот только крестик свой он потерял давным-давно, и не позаботился о том, чтобы заиметь новый.
Ротная лошадь Дуня продолжала волноваться, когда он проходил мимо. Она не могла успокоиться с тех самых пор, как пропал рядовой Парамонов. Она ржала, суетно мотала головой и вырывалась из рук успокаивающего её конюха. Что-то её встревожило. Звери острее людей чувствуют опасность. Но что она чувствует? Дуня могла это выразить только беспокойным ржанием и фырканьем.
Зайнулов съел остатки булочки, которую ему все-таки всучила настырная старушка. Даже несмотря на прошедшие семь часов и несмотря на мороз, подбирающийся к двадцати градусам, булочка оставалась мягкой и аппетитной. Особый вкус придавал мак, которым была посыпана верхняя корочка.
- Ну как, получил спиртик? - раздался рядом голос с характерным украинским акцентом. Политрук увидел, что оказался возле группы солдат во главе с Николаем Приходько. Фраза предназначалась не Зайнулову, как он подумал в первый момент, а понуро опустившему голову темному крестьянину из-под Вологды Фролу Смерклому.
Рахматула Ахметович вновь погрузился в раздумья и прошел мимо костра, возле которого начинал разворачиваться активный диалог Смерклого с Приходько.
- Ну как, получил спиртик? - спросил Приходько, хитро улыбаясь.
Смерклый с хмурым лицом опустился на снег возле своей березы.
- Получил, как же! - недовольно откликнулся Фрол. Солдаты, глядя на крестьянина, уже начинали потихоньку хохотать. - Таких собак на меня спустил лейтенант наш молодой, что уши до сих пор от стыда горят.
- Сказочник-то? - разыграл удивление Приходько.
- Конечно! - ответил Смерклый. Солдаты вокруг костра уже не могли остановить смех. Лицо Фрола было недовольным и жалким, в сочетании со сведенными вместе глазами и вологодским оканьем, на него нельзя было смотреть без смеха. - Сказочник... Таких сказок рассказал! Даже обозвал меня очень обидно.
- Это как же? - осведомился Приходько.
- Раковой выхухолью, - недовольно ответил Смерклый.
Грохотом солдатского хохота едва не сорвал хвою с ветвей окружающих деревьев. Больше всех надрывался Приходько. Смерклый устал быть посмешищем на глазах всего взвода. Он молил судьбу, чтобы в этот момент провалиться куда-нибудь.
... (в длинную нору в сугробе) ...
Смерклый начал шарить вокруг себя, разыскивая вещмешок. Ему было необходимо прижать его к себе, чтобы успокоиться. Но вещмешка с немецкой коробочкой нигде не было.
- Ой, Фрол! - воскликнул вдруг Приходько, перекрывая солдатский хохот. - Что это за дерево рядом с тобой?
- Сам не видишь что ли? - с совсем помрачневшим лицом ответил Смерклый. - Береза.
- Береза? А я так думаю, что елка.
Фрол на всякий случай бросил косой взгляд на березовый ствол, проверяя себя.
- Ты что, хохол, березу от елки отличить не можешь?
- Конечно, елка! - убежденно воскликнул Николай. - Глянь, какие подарки на ней висять!
Смерклый быстро вскинул голову, начиная догадываться о природе "подарков". В свете костра было видно, что на самой макушке висит темный предмет, похожий на большой куль. Фрол сразу узнал свой вещевой мешок, в котором лежала коробочка с сухим пайком немецкого солдата.
Смерклый быстро вскочил. Солдаты смеялись, глядя на то, как Фрол неуклюже бегает вокруг березы, пытаясь раскачать её, чтобы уронить вещмешок. Но ствол березы вырос довольно крепким, да и мешок был зацеплен на верхушке основательно.
- Шуйки вы! - кричал Смерклый. - Шавки бесхребетные! Сволочи!
- А ты попрыгай, - посоветовал Приходько, - может, достанешь.
Смех внезапно замер. Красноармейцы, затаив дыхание для нового взрыва хохота, смотрели, как Смерклый, обняв березу руками, начал предпринимать неуклюжие попытки вскарабкаться наверх.
- Смертельный номер! - комментировал Приходько. - Под куполом цирка шибко умный крестьянин и любитель дармовщинки Фрол Смерклый! Затаите дыхание! Этот номер исполняется всего один раз!
К удивлению солдат, сбежавшихся к костру, чтобы посмотреть на представление, Смерклый вскарабкался метра на два и продолжал взбираться дальше. Это походило на чудо природы, его неуклюжие руки и ноги, казалось, не могли цепляться за ствол березы, но Смерклый на глазах у всех медленно продвигался вверх.
- Вот, что с людьми делает жадность, - произнес подошедший Ермолаев. Фрол, слезай!
- Нет, - раздалось откуда-то из-под рук, ног, шинели и ватных штанов.
- Слезай, я сказал! - прикрикнул Ермолаев.
- Я свой вещмешок не брошу, - раздалось от карабкающегося на березу крестьянина. Ермолаев махнул на него рукой.
- Коля, - сказал он Приходько, - ты не ребенок, чтобы такими шутками баловаться.
- Все в порядке, Вань! - заверил его Приходько. - Увидишь, каким он мягким и податливым станет, когда слезет с дерева. Негоже, когда во взводе единоличник заводится. Разобщает он солдат, они сразу начинают больше думать о себе, чем о товарищах. А еще, вот из таких вырастают предатели...
Тем временем Смерклый оказался уже на середине ствола, и тут, к удивлению всех, береза начала клониться, не выдержав веса Фрола. Вместо того, чтобы остановиться и вернуться назад, Фрол не прекратил своих попыток добраться до вещмешка и продолжал карабкаться к макушке. С каждым движением Смерклого береза клонилась все больше, постепенно выгибаясь дугой на верхней точке которой и находился крестьянин из-под Вологды.