Еще немного постояв у окна, я всё-так решился вернуться и начал двигаться обратно. Тяжело и медленно шагая, я воссоздавал образ этого дедушки у себя в голове: короткие каштановые с сединой волосы, выраженные скулы и большой нос. Он был невысокий и худощавый. Одет был в серые классические брюки, рубашку, старенький и потрепанный клетчатый пиджак, а также странную и чуть большую ему кепку восьмиклинку бордового цвета с полосками.
Дойдя до купе, я вошёл и сразу окинул взглядом всё помещение, чтобы найти того дедушку. Но как только я его заметил, мама сразу же схватила меня за руку и сказала, что пора обедать.
Сделав себе бутерброд с копченой колбасой, безвкусным плавленным сыром и мягким хлебом, я жадно откусил большой кусок и тут же наткнулся на взгляд мамы, говорящий о том, что набивать полный рот - неприлично. Я начал жевать медленнее и запивать горячим чаем из термоса. Термоc был серебристый и теплый. Вообще я не любил чай, потому что он был горький. Но если в него клали достаточно сахара, то я мог выпить и целый стакан. Долго я жевал тот бутерброд, откусывая маленькие кусочки и боясь получить нравоучение от мамы. На протяжении всего обеда я смотрел на дедушку. Точнее сказать - на его спину: Весь оставшийся день он лежал лицом к стене и молчал, совсем не двигаясь и не издавая ни звука. Так мы и просидели в тишине оставшиеся полдня. Наступила ночь. Мир погрузился в сон.
Утром я проснулся оттого, что было очень жарко и душно, да к тому же и сыро. Ночью на улице был ливень и все окна закрылись.
Я встал, надевая шлепки, после чего отправился из купе прямиком в туалет. Шел я недолго, но сразу, как только вышел из купе, увидел очередь из нескольких человек. В их числе был дедушка с верхней полки, который выглядел таким же грустным. Я подошёл к нему.
- Извините меня за то, что я вчера начал спрашивать у вас всякие глупости. - сходу сказал я и опустил глаза, сделав виноватое выражение лица.
- Ничего страшного. Просто было сложно тебе отвечать, потому что мне больно про это говорить. Но если ты сильно хочешь узнать - встретимся у того же окна через полчаса. Мне нужно привести себя в порядок и позавтракать. - медленно и иногда невнятно, проглатывая слова, ответил дедушка.
За окнами виднелось голубое небо, огромные поля и пасущиеся коровы. Как только взглянешь на небо - глаза тут же пытаются закрыться, а солнце слепит все сильнее и сильнее.
По прошествии получаса я отправился к тому же окну, возле которого вчера повстречал дедушку. Его там не было. Теплый ветерок задувал и проносился по всему вагону, заставляя меня всё время поправлять непослушные волосы, которые лезли в глаза. Тут послышался уже знакомый хриплый голос и тяжелые шаги:
- Я тут. Заждался, наверное. - прокашлявшись сказал дедушка, после чего прислонился к окну и отвел взгляд куда-то вправо. - Мы часто с ней гуляли по таким полям в деревне. Помню даже, как однажды она запрыгнула на корову и чуть не слетела с неё, когда та ринулась вперед. Вот умора! Тогда мы были еще совсем детьми.
- О ком вы говорите? - нерешительно перебил я.
- О моей жене. Я давно не видел её. Уже много лет. - тут же его выражение лица сменилось с радостного на то самое, что было вчера. - Когда-то давно мы встретились с ней в деревне, когда нам было лет семь. Это были славные времена: целыми днями я с друзьями бегал по деревне, баловался и дрался с местными мальчишками, а под вечер шёл к её дому, после чего громко звал её и мы шли на речку, где ловили лягушек. В те времена я не знал любви и вообще не задумывался о таких вещах. Думаю, что сейчас тебе тяжело понять, о чём я, но с возрастом ты всё поймешь. - вновь с улыбкой сказал он.
- А что стало потом?
- А потом мы стали старше, я влюбился в неё, а она всё бегала и бегала от меня. Но вскоре и она начала проявлять ко мне интерес - мы начали гулять вдвоём всё чаще и чаще. В итоге создали семью, а позже появилась дочка... - последние слова он произнес особенно тихо и оборвал свою речь.
Только я хотел спросить, почему он замолчал, как тут рассказ продолжился тем же хриплым и тихим, полным боли голосом, каким он закончил последнее предложение:
- Тогда, летом сорок первого, началась война. Но в тот момент я еще не осознавал, что предстоит пережить мне, моей жене и всему миру. Всех парней деревни забрали на войну. Свою дочь я так и не увидел. - медленно и тихо произнес он.
- Я читал про эту войну в книгах. Говорят, что умерло много людей. - уже осознавая ситуацию, тихо и с хрипотой в голосе произнес я, пытаясь подобрать подходящие слова.
- Да. В те годы погибло очень и очень много людей. До сих пор помню, как видел горы трупов, море крови и.. - он посмотрел на меня испуганными глазами и резко замолчал. - Я не должен тебе рассказывать об этом сейчас. Тебе еще рано знать про такое, извини. Я не часто общаюсь с детьми.