Свон невозмутимо посмотрел на Миллса.
– Не понял?
– По-моему ты старше меня и должен понять слово любит. Ну это типа живут вместе, спят и… этот момент мы опустим, – Миллс усмехнулся.
– Ты что серьезно? – Генри тоже усмехнулся, смотря на Дэниэла.
– Она говорила, что ты умный, – Дэни невозмутимо смотрел на Генри.
– Да я и умный, – Свон просто не мог в это поверить сразу. Он находился в легком шоке, но при этом не замечал, как широко улыбается, – черт! Так вот почему мама так переживала и плакала. Блииин, – Генри взялся за голову, – так Моли была права, а я даже не замечал. Не, брат, я не умный. Я дундук.
– Ну хоть признаешь, – Дэни похлопал Генри по плечу, – мама сказала, что ты увлекаешься лодками?!
– Ага, – Генри взглянул на яхту Миллсов, – у вас большая лодочка.
– Мне она не нравится. Мне нравится моя, кстати мама купила и тебе такую же, сказала, что сможем соревноваться. Они сейчас в багажном отделении разобраны, пойдем посмотрим?! – Миллс побежал на яхту.
Генри хлопал глазами пару секунд, а потом догнал Дэни.
– Пойдем, брат. Покажи мне здесь всё! – Генри подмигнул, и они с Дэниэлом забежали на яхту.
Реджина как сумасшедшая бежала, пока ее не решил подвезти Лерой. Он был удивлен вновь увидеть неизвестную в городе, но теперь она представилась и сказала, что переезжает в их городок.
Он подвез ее до пекарни, где она всегда покупала для Эммы пончики в глазури и с посыпкой, такие какие она любит. И здесь в пекарни ее рады были видеть. И здесь она представилась и рассказала о своих планах. Ей уже не терпелось добраться до дома мэра и наконец-то обнять свою любимую, которую она простила. По пути Миллс встречала знакомых горожан, но ей крайне повезло, что было утро выходного дня, а то бы она и к вечеру к любимой не попала.
Зайдя в дом, при этом открыв его своим ключом, который она так и не вернула, сразу пошла на кухню.
Любимый кофе для любимой, чай с ромашкой, которого нет нигде и по которому она скучала. Она не наливала чашек, она знала, что Свон еще долго не проснется, так как еще та соня. Реджина пошла наверх. Она зашла в свою бывшую комнату, там ничего не изменилось, хотя вещи и были переложены в один отсек шкафа, но ее халат висел на прежнем месте, коем являлось спинка стула. Миллс зашла в комнату Генри и заправила кровать, так как этот засранец оставил ее разобранной и только после этого она пошла в спальню блондинки.
Она боялась увидеть ее, боялась, что она не захочет ее видеть. Ну вдруг то, что она наговорила тогда под влиянием чувств и эмоций обидели Эмму и ей нет прощенья. Тихо зайдя в спальню и подойдя к кровати, Реджина почувствовала незабываемый, любимый запах винограда. Скинув с себя бриджи и майку, она забралась под легкое покрывало, сразу прижимая к себе Свон и утыкаясь носом в ее густые волосы. Опять этот запах, о котором девушка думала все это время, который не забывала ни на секунду и уже не забудет никогда.
– Мм, Генри, – Свон хотела бы ошибиться, хотела бы, чтобы это был не сын, чтобы была ее любимая, которую Свон никогда не сможет забыть. Но Эмма знала это было невозможно. Максимум такие объятия она теперь будет получать только от сына.
– Я люблю тебя, – очень тихо произнесла Миллс, целуя Эмму в плечо. Она нежно прижимала к себе любимую, восполняя все пробелы за этот период расставания.
Голос. Этот голос, который каждый день снится. Запах. Эмма втянула носом любимый аромат и поняла, что это не сон. Свон развернулась в родных объятиях и заглянула в любимые карие глаза, в которые влюбилась с первого взгляда.
– Это правда ты? – немного наивно прошептала блондинка.
Реджина улыбнулась и за место ответа нежно поцеловала, прижимаясь всем телом к Свон. Миллс скучала, очень скучала и сейчас, когда вернулась, готова быть только с любимой и их детьми.
Эмма целовала Реджину, а из глаз снова и снова катились слезы. Она не могла поверить, что такое случилось. Что ее любовь снова рядом, снова с ней.
– Ты чего плачешь то? Я же здесь, – Реджина отстранилась, когда почувствовала соленый привкус, – мы приехали к тебе, к Генри.
– Ты простила меня? – Свон тяжело дышала и, не шевелясь, смотрела на любимую, которую не чаяла больше увидеть.
– Простила и думала, что ты меня не простишь, – брюнетка улыбнулась, – прости за то, что я тогда тебе наговорила.
– Не извиняйся, – Эмма не могла остановить поток слез. Она не могла выдержать этого давления и со слезами выпускала все свои бушующие эмоции, – я так люблю тебя. Я боялась, что потеряла тебя навсегда…
– Я тоже боялась тебя потерять, – Реджина еще раз нежно поцеловала Эмму, – я не могла дать тебе надежду, не решив все проблемы. И теперь я здесь, с тобой и больше никуда не денусь.
– Я видела твое интервью с Кайси Розверт, – Эмма грустно улыбнулась и погладила Миллс по щеке, совсем невесомо, изучающе, – и много вырезок из новостных лент. Я понимала, что меня невозможно простить, но все равно надеялась, что ты когда-нибудь вернешься.
– С этой лицемеркой я вообще была не откровенна. Она делает свою работу, а я даже не помню, как согласилась участвовать в этой программе. Она несколько раз пыталась меня вывести и несколько раз ей практически это удалась, – девушка усмехнулась.
– Ты сказала, что не можешь вернуться в город, что тебя предали, – Эмма закрыла глаза и сглотнула, – единственное на что я надеялась, что ты позвонишь хотя бы Генри и пригласишь в гости.
– Это были два разных предложения, – Реджина вытерла слезинки с лица Эммы, – меня предали Алма и Матео, а в город я не могла вернуться и навестить всех потому что хотела просто вернуться. Я еще не разговаривала с Нейтом, не говорила с Дэниэлом. Я не знала, как они всё это воспримут и что будет, когда я все расскажу. Как мать ты меня должна понять.
– Ты уже тогда хотела вернуться ко мне, к Генри? – Свон прижимала к себе брюнетку, боясь отпустить, – ты остаешься с нами? Поэтому ты оставила пост главы компании?!
– Я сразу как уехала этого хотела, – Миллс улыбнулась, а потом погрустнела, – у меня умер отец, и я решала вопросы с документами, завещанием, всем своим имуществом, компанией, разводом. Все это время я постоянно была в судах, у следователей, на опознаниях, – по девушке было видно, что ей все это трудно давалось, – эти журналисты одолевали. Они везде носились за мной.
– Я знаю про отца, – Свон нежно поцеловала Реджину в лоб, – мне так жаль. Прости, что меня не было рядом.
– Меня не было с ним рядом, – Реджина загрустила, – он умер, когда меня нашел Робин. Я бы все равно не попрощалась с ним.
Эмма не знала даже, что сказать и как утешить любимую. Она просто прижимала ее к себе и нежно гладила по спине.
– Всё будет хорошо. Как Дэни? С ним всё хорошо, ты приехала с ним?
– Теперь все хорошо, – Реджина улыбнулась, – он в порядке, они с Генри, наверное, сейчас на яхте.
– Этот прохвост опять на пристани? – Свон улыбнулась в ответ, – стоп. На какой еще яхте?!
– Я приехала к тебе на яхте, – брюнетка улыбнулась, – но ты не волнуйся, с ними все будет хорошо, там капитан и команда.
– Ты приплыла сюда на яхте? – Свон хлопала глазами от дикого удивления.
– У меня для тебя много сюрпризов еще, – Реджина чмокнула Эмму в носик.
– Ты остаешься здесь? Навсегда? Со мной, Генри и Дэни? – Эмма приподнялась на локтях, спрашивая самый главный вопрос, который ее интересует и ответ, на который может возродить к новой жизни.
– Да. Я очень хочу этого, а ты что против? – Миллс прищурилась.
– Это самый счастливый день в моей жизни, – Эмма счастливо улыбнулась и вновь крепко обняла любимую, самую дорогую в мире девушку. Девушку, которую больше никогда не обманет, никогда не предаст, а будет любить, боготворить, поддерживать, быть всегда рядом. Только с ней.
– Я люблю тебя, – Реджина еще раз повторила это, чтобы Эмма слышала и знала, что она тоже теперь любима.