Холодные пальцы коснулись тёплой женской ладони, стараясь подбодрить. Демону невыносимо было смотреть на её лицо, на то, что этот свет, к которому он так стремился, теперь терялся с ещё большей скоростью.
— Селеста. Там, в Аду, сколько грехов ты приняла? — словно услышав мысли девушки, спросил мужчина.
— Гнев, уныние, похоть. Остальное не смогло тронуть меня, — механически ответила Селеста, взглянув на руку мужчины, и усмехнулась. — Ещё бы… Я отвратительна, конечно, мне понравилось после… После такого. Шлюха, а не монахиня — вот, кто я, — её нежное лицо скривилось, создавая подобие ужасающей маски.
Сердце демона защемило. Не всё ещё потеряно. Не всё. Если же она примет остальные грехи, то, по крайней мере, она сможет стать демоном, она будет жить. Ангелы уже не примут её, а демоны найдут. Он не сможет вечно прятать её. Конечно же, он прослушал сообщение от Вельзевул. Селесту ищут.
— Селеста, есть шанс спасти тебя. Если ты примешь остальные четыре греха, то можешь стать демоном. Тогда останешься жива. Они ищут тебя, и пока ты ещё чиста, Селеста, несмотря ни на что, ты ещё чиста, но недостаточно для ангелов. Готова ли ты принять грехи на свою душу? Посмотри на меня, Селеста! Посмотри! — Кроули схватил дрожащими пальцами лицо девушки, приподнимая за подбородок, заставляя смотреть в его глаза.
Бывшая монахиня смотрела в эти наполненные отчаянием глаза, широко раскрыв свой, вглядываясь в эти тонкие зрачки.
Ох, несчастный демон. Он был рядом всё это время, ни разу ей не соврал, демон ли перед ней? Разве у этого существа может быть чёрное сердце? Он скорее ангел, несчастный ангел.
Селеста взяла в свои ладони прохладную руку. Всё это время они стояли в коридоре его квартиры, она даже не заметила, как Энтони привёз её обратно, в это логово зверя, такого одинокого и грустного зверя. Селеста опустила взгляд на тонкие пальцы Кроули, поцеловав середину ладони. Она подумала, что теперь грязь в её душе ничем не смыть. Ни один добрый поступок не вернёт ей чистоту. Но готов ли демон принять её такой порочной и искажённой? Этот демон, что стоял перед ней сейчас, ожидая её ответ. Селеста пошла вглубь чёрных коридоров, увлекая за собой несопротивляющегося Энтони.
Кроули ждал, что же она ответит? Он ждал того, что станет решающим. Он не хотел её терять, какой бы разворошённой не была её душа. Она та, которая подарила ему такое нужное тепло.
Селеста легонько толкнула деревянную дверь в свою спальню и приглашающе завела мужчину в комнату, взяв его за обе руки и идя спиной. Девушка остановилась у самого края круглой кровати и как можно ближе подошла к Кроули, заглянув в самую глубину чёрной души.
— Теперь я приму всё, только если ты будешь рядом, — Селеста приподнялась на носочки, приблизив своё лицо вплотную и целуя тонкие сухие губы Энтони, легко, как лепестки самых нежных цветов.
Этот поцелуй был её ответом. Кроули, не сдерживаясь, прижал хрупкое, мягкое тело светлой девушки вплотную к себе и с чувством ответил на её трепетный поцелуй.
Комментарий к Глава 9: Неужели можно простить всех? Глава просто до краев пропитана мраком. Надеюсь, я правильно передала все страдания и обреченность.
Devil Devil – Milck
Грета24: Это просто… Просто… Это просто – просто, вот.
====== Глава 10: Настолько хорошо, что плохо… ======
Влюбиться можно в красоту, но полюбить — лишь только душу! (Уильям Шекспир)
Тишина. Всепоглощающая, как вакуум, как огромный пузырь, который оградил двух существ от внешнего мира. От тех людей внизу многоэтажного дома, шума улицы, проблем и этого испепеляющего заката. Там, снаружи, горело небо, переливаясь всеми оттенками красного, вкраплениями жёлтого, оранжевого, синего, фиалкового. Селеста редко задёргивала тяжёлые тёмно-серые шторы, чтобы видеть мир. Она всегда восхищалась видом из окна, ночным огням, дневному свету. Комната вбирала этот огонь, наполняясь, захватывая собой каждый уголок. Словно вокруг горело пламя. Но они пребывали в своём мире.
Тишина. Безмолвие, в котором прорезаются звуки нежных поцелуев, воздушных, невесомых. Безмятежность, прерываемая короткими сладкими вздохами, нежным шёпотом, который совершенно невозможно разобрать.
Тишина. Беззвучие целой Вселенной, не достигающей своими грешными нитями пару, что сейчас хотела наполнить друг друга собой, упиваясь каждым мгновением, секундами, которые дарили блаженство.
Девушка, что упала в бездну тёмного мира, заполняя своё сердце до отказа, до боли. Демон, который желал поглотить весь свет, дающий ему то, что он не мог получить тысячелетиями, но сейчас одна единственная душа дарила это свечение без остатка, почти безвозмездно, прося лишь об одном. Чтобы этот мужчина, что сейчас так аккуратно проводит кончиками пальцев по её горячей коже, никогда не останавливался, не размыкал своих объятий, держал настолько крепко, насколько возможно, даже если весь мир за пределами их блаженства рухнет в небытие.
До неё Кроули трахался, ебался, занимался соитием, сексом, спаривался, греховодил. Что угодно, но не занимался любовью. Ни одна женщина во всем мире, которые вступала с ним в половую связь, не ловила этот полный ласки и любви взгляд, не чувствовала безмерно нежных прикосновений, не могла даже мечтать о таких осторожных поцелуях. Всё это сейчас Энтони дарил одной лишь Селесте, которая лежала перед ним в блаженстве, прикрывая глаза. Её слабые руки тянулись к его коже, пальцы зарывались в растрёпанные медные волосы, гладили напряжённую спину, расслабляя.
— Я люблю тебя, Кроули. Люблю. Люблю. Люблю, — беспрерывно шептали податливые губы, пока демон проводил языком по линии шеи.
Кроули было настолько хорошо, что плохо. Он никогда не думал, что способен настолько нуждаться в тепле рук, любовном взгляде и святом свете. Селеста дарила ему всё. Она провела ноготками между лопаток, там, где должны быть его крылья, и все его внутренности будто перевернулись. Кроули непроизвольно зашипел, вновь впиваясь в мягкие губы Селесты. Провёл языком по её острому язычку, «потанцевал» с ним, медленно, словно боясь сделать хоть одно неверное движение, услышать болезненное мычание. В ответ ему – лишь сладкие стоны. Селеста была изнасилована, была совращена демонами в Аду, но никто не мог подарить ей наслаждение. Это не грех, между ними не может быть греха, пускай он и демон, пускай совратитель. Но это не грех. Любовь не может быть порочной.
Прохладная мужская ладонь медленно спустилась по девичьему бедру, согнула ножку в коленке, заставляя обнять его, и бывшая монахиня прижалась к Энтони, благоговейно продолжая шептать о своей любви к нему, остро нуждаясь в его заботе. И он готов был дать ей это. Кроули не посмел бы принести хоть малейшее страдание этой невинной душе, не после всего. Он слишком боялся потерять это тепло, вновь услышать крик раненого зверя. Никогда он ещё не хотел забрать чью-то боль.
Селеста судорожно выдохнула. Энтони замер, думая, что сделал ошибку, но она по-доброму улыбнулась, притягивая к себе возлюбленного за шею и оставляя сладкий поцелуй на его татуировке. Сквозь всё змеиное тело прошёл ток. Кроули вздрогнул от переизбытка ласки к нему. Губами демон проложил дорожку по ямке между ключицами, вбирая в себя цветочный аромат желанного тела. Замер перед обнажённой грудью, удивляясь самому себе, как она могла раньше не возбуждать его. Сейчас этот вид казался прекрасней всех силиконовых округлостей, которые он видел. Не удержался, обхватил губами маленькую горошину, чуть-чуть прикусывая, наслаждаясь блаженным стоном радости.
Селеста пропустила сквозь пальцы огненные локоны, заворожённо засматриваясь на игру света в этом пламени. Ноготки зацепили контуры уха, погладили мочку, отчего Энтони, не сдерживаясь, зашипел по-змеиному от удовольствия. Он не остался в долгу, целуя вторую грудь и не оставляя отметин. О, нет, он не посмел бы испортить эту молочную кожу грязными знаками. Эта дева достойна оставаться чистой, почти не тронутой, но должна быть окружена лаской. Поэтому он не мог не прикоснуться к каждому участку её кожи, которые видели его змеиные глаза. Умелые пальцы щекотали мягкий живот, вызывая смех счастья у Селесты. Этот смех — настоящий подарок для изувеченной души демона. Счастье, что он способен кого-то радовать.