– Вот, – сказал Коля, – это Веркина учительница, Валентина Михайловна.
Девушка близоруко прищурилась и протянула Ольге руку, улыбнулась.
– Ну, какая я Валентина Михайловна. Просто Валя. А о вас я уже много слышала.
– От кого?
– Как от кого? – удивилась Валя. – От Веры, конечно.
– Она говорила вам обо мне?
– Ну разумеется. Вы же единственная из всей деревни, кому удалось попасть в Москву. Да еще физик. Знаете, это очень хороший пример для ребят – ведь деревенским школьникам намного труднее попасть в вузы, чем городским. Подготовка, сами знаете, не та.
Коля стоял рядом, мялся, и Ольга сказала ему:
– Ты иди, мы сами поговорим. А потом я домой пойду, так что не беспокойся.
– Вы долго тут будете? – спросила Валя.
– Да нет, я уже собралась идти.
– Может быть, ко мне зайдете? – предложила Валя. – Посидим, чайку попьем, поговорим.
– Пойдемте, – согласилась Ольга. – Я ведь тоже хотела повидаться с вами, о Верочке поговорить.
– Ну, вот и отлично! – обрадовалась Валя и потом, когда они шли по улице, сказала, словно оправдываясь за свою радость: – Все-таки деревня здесь глуховатая, радуешься каждому новому человеку, а уж из Москвы – тем более.
Жила Валя в маленькой чистенькой комнате, уютно завешанной разноцветными вышивками. Валя суетилась, усаживала Ольгу, торопилась приготовить чай. С трудом разожгла примус, пожаловалась:
– Два года здесь живу, а с этой адской машинкой так и не научилась как следует справляться. А плитку никак не достану.
Она села напротив Ольги, с улыбкой разглядывая ее.
– Вот вы, оказывается, какая...
– Какая?
– Ну, не знаю даже, как объяснить. Уверенная, сильная... И красивая. Не смейтесь, это тоже важно, и хорошо, что вы красивая.
– Почему?
– Да ведь считается, что в науку идут только дурнушки или всякие... так себе, рыженькие да конопатенькие, кому в личной жизни счастье не улыбается. Чепуха все это, я думаю, красота никому помешать не может... Ничего, что я так сразу... с откровениями на вас набросилась?
– Это даже лучше, – улыбнулась Ольга. Ей понравилась непосредственность Вали.
Стали пить чай. Валя жадно расспрашивала Ольгу о жизни в Москве, о премьерах и выставках – и оказалось, что Ольга не может ответить на многие ее вопросы, сама Валя знает театральную и концертную жизнь Москвы куда лучше. Ольга попыталась оправдаться:
– Знаете, работы много, на все времени не хватает.
Валя смутилась, ей стало как будто неловко за свою осведомленность:
– Конечно, я понимаю, у вас такая работа, что всех сил требует... А я что, обыкновенная учительница... Только здесь, если одной работой жить, – пропадешь с тоски. Вот я и стараюсь следить за всем... Почти треть зарплаты на журналы и книги уходит. Времени, правда, тоже немного остается – учителей не хватает, поневоле приходится быть мастером на все руки. Я географичка, а веду и зоологию, и ботанику. А учить кое-как, пересказывать учебник – совесть не позволяет. Вот и сидишь ночами, достаешь книги где можно. А с наглядными пособиями просто беда – ходишь по магазинам бедной родственницей и чуть ли не со слезами вымаливаешь.
Валя еще долго рассказывала о своих школьных бедах, потом спохватилась:
– Ой, да что это я разнюнилась... Вам же неитересно об этом слушать.
– Ну, почему же... – не очень решительно запротестовала Ольга.
– Давайте лучше о Вере поговорим. Вы ведь, наверно, почти не знаете ее.
– Да.
Валя помолчала.
– Знаете, трудно о ней определенно говорить. Я и вообще-то не сторонница категорических определений. А она... ну, как бы вам сказать... какая-то равномерная, что ли. Очень старательная, понятливая, послушная, но... без огонька. Нет ни любимых предметов, ни нелюбимых. До сих пор не знаю, что ей нравится больше, что меньше. Да она, похоже, и сама не знает. Учится легко, без срывов, хотя частенько пропускает занятия. Но это меня не беспокоит – она очень добросовестная, и если уж не приходит на урок, значит, это, бесспорно, вынужденно. Никакого беспокойства учителям не доставляет, но, знаете, именно эта ее уравновешенность, не побоюсь сказать – недетскость, немножко не нравится мне... Я не совсем ясно говорю, да?
– Нет, почему же... Я и сама заметила это в ней.
– А может быть, это и к лучшему, не знаю... Как она, дальше учиться будет?
– Собирается. Может быть, на будущий год я ее к себе в Москву возьму.
– Вот это было бы хорошо. Знаете, так обидно бывает, когда толковые ребята бросают учебу. Я, конечно, не за то, чтобы все молодые обязательно уходили в город, но иногда это просто необходимо. Что же делать, деревня еще очень во многом отстает от города, это же реальность, с которой нельзя не считаться. Но уходят-то как раз чаще всего те, кому в городе делать нечего. Их больше привлекают городские квартиры с теплыми уборными. Хотя и это не такой уж большой грех, – невесело усмехнулась Валя, и Ольга спросила: