Альфарию стало интересно, увидит ли он Императора хотя бы краешком глаза, но он тут же обеспокоился: ведь если он попадет на глаза Императору, двойственную натуру Альфа-Легионера, вероятнее всего, раскроют. Ведь столь одаренное существо, как Повелитель человечества, не обманешь измененным лицом и чужим именем?
Более того, прежний владелец нынешней личины Альфария родился на Терре. А что, если другие рожденные на Терре после резни их осталось совсем немного — заметят изъян в его маскировке, что, если на его неведение обратят внимание прочие терране?
Сейчас у него не было времени волноваться относительно будущего, ведь ему следовало постоянно держаться настороже. В какой-то мере Альфарию повезло: воин, чей облик и частичную память он унаследовал, по натуре был немногословен. Благодаря апотекариям и впитанному омофагией материалу голосовые связки и рот Альфария изменились, чтобы больше соответствовать легионеру, облик которого он принял, но замеченное острым слухом космического десантника даже незначительное отличие могло возбудить подозрения.
Самой лучшей защитой, как для него, так и всех, кому также удалось внедриться в Гвардию Ворона, служила невероятность того, что совершил Альфа-Легион. С какой стати Гвардейцам Ворона подозревать, будто враги взяли себе лица павших воинов? Это была поразительная махинация примарха, которая красноречивее всяких слов свидетельствовала о его гениальности. Если у какого-то легионера появятся сомнения насчет истинной природы Альфария, того обвинят в паранойе. Это даже звучало настолько невероятно, что любые подозрения без веских доказательств, скорее всего, не примут во внимание.
Альфарий был решительно настроен на то, чтобы не предоставить подобных доказательств, тренируясь, обедая и отдыхая вместе со своим приемным легионом. Он с гордостью отдавал на восстановление доспехи, вместе с братьями по оружию обещал отомстить врагам и клялся в верности Императору и лорду Кораксу, пока они наносили новые символы на покрашенную поверхность.
Несколько раз Альфарий находился в шаге от провала. Каждый день он узнавал что-то новое — повадки, обороты речи, протоколы легиона, которые позволяли ему лучше сливаться с коллективом, но процесс не всегда шел гладко.
Последний подобный случай произошел во время тренировки по рукопашному бою. Рота собралась в одном из ангаров, среди неподвижных «Громовых ястребов» и «Грозовых птиц» — из-за огромного количества воинов залов «Мстителя», специально предназначенных для тренировок, на всех не хватало.
Сержант Дор собрал отделение и произнес вдохновляющую речь.
— Мы должны научиться биться с новыми врагами, — начал он. — Десятилетиями мы оттачивали свои навыки против дикарей и слабых противников, сталкивались со странными неприятелями вроде исстваанских Певцов Войны и нинтурнианских Дьявольских Клинков. Но теперь перед нами стоит совершенно другая задача. Нам предстоит сражаться с другими космическими десантниками.
На словах все звучало просто, но при упоминании ситуации, в которой они оказались, легионеры сразу вспомнили о том, как сильно изменилась Галактика. Со стороны воинов послышался недовольный ропот, но Альфарий промолчал, не желая выдавать свои мысли по этому поводу.
— Мы тренируемся друг с другом каждый день, — заметил Лукар. — В чем разница?
— Раньше мы не пытались убить друг друга, — ответил сержант.
Воины отделения разбились на пары, вооруженные лишь боевыми ножами с мономолекулярными лезвиями. Альфарию выпало сразиться с Лукаром. Начали они по команде сержанта, делая выпады и парируя, стараясь отыскать слабые места в доспехах противника, целясь в термоуплотнители гибких сочленений, крепленные глазные линзы и зазоры между пластинами брони.
Вокруг них, сверкая ножами, сражались остальные пары. Лукар бился наравне с Альфарием, не уступая ему в скорости и силе. Клинки со скрежетом сталкивались друг с другом, принимались на наплечники или сбивались предплечьями, ни один из воинов не мог найти брешь в защите другого.
Именно тогда Альфарий допустил ошибку.
Занеся нож для удара сверху, он резко упал на колено, когда клинок Лукара взметнулся вверх, чтобы блокировать атаку. Едва соперник открылся, Альфарий сменил хватку на ноже и нанес удар, метя в уязвимое сочленение между верхней бедренной броней и пахом.