Ее сознание было похоже на пассажира, несущегося вперед в поезде, каковым стало ее тело. И в тот самый момент, когда она находилась на грани такого оргазма, который был способен утолить любые ее желания как женщины, он спросил ее о чем-то столь незначительном, что она в ответ смогла только всхлипнуть:
– Да. Да. Да.
А потом это всхлипывание переросло в крик удовлетворения и восторга.
– Да, – тихо сказала она. – Да, любимый. Все что угодно. Конечно, я вспомню. Что мне надо вспомнить?
– Твои показания, – сказал он.
– Ах, это, – сказала она. – Конечно. Что ты хочешь, чтобы я вспомнила?
– То, о чем ты дала показания, – сказал он. Он снова положил руку ей на шею. И ей захотелось, чтобы он руку никогда не убирал.
– Конечно. Но я их не помню. Я не помню ничего из того, что делалось на фирме, любимый. Я не помню. Когда я читаю показания, которые я дала, мне кажется, что все это говорил кто-то незнакомый. Я даже не помню, как я давала показания. Я не помню ничего из того, что происходило больше четырех недель тому назад.
– А что случилось четыре недели тому назад?
– Положи руку туда, где она только что была. О’кей. Вот так. Туда, где она только что была. Люди на меня смотрели. И задавали мне какие-то вопросы – странные вопросы про сделки с зерном. А я не понимала, о чем они толкуют. Они сказали мне, что я работала в компании, занимающейся торговлей зерном. Они очень рассердились. Я не знаю, почему они рассердились. Они спросили меня, кто меня подкупил. А я никогда не стала бы лгать за деньги. Я – не такая.
– Ты и в самом деле не солгала, – сказал мужчина с темными глазами, знавшими ее.
– Конечно же, нет, любимый! Я никогда не лгу.
– Этого я и боялся. Прощай.
– Постой! Куда ты? Разденься опять. Вернись ко мне. Постой! Постой!
Глэдис бросилась вслед за ним к двери.
– Я солгу! Если ты хочешь, чтобы я солгала, я солгу. Я выучу наизусть все, что там написано. Я все запомню. Я скажу все это слово в слово. Только не бросай меня. Ты не можешь просто так взять и бросить меня.
– Извини. У меня дела.
– Когда я еще найду кого-нибудь вроде тебя?
– Только не в этом столетии, – ответил Римо. На этот раз он не стал рассказывать о своей неудаче по телефону. Он настаивал на личной встрече со Смитом.
– В этом нет необходимости, Римо. Я знаю, что это не ваша вина. Для проверки одно из наших федеральных агентств, страшно встревоженное всем происходящим, обследовало двух свидетелей на детекторе лжи. Они тоже утверждали, что забыли собственные показания. И в обоих случаях детектор лжи показал, что они говорят правду. Они не лгут. Они и в самом деле забыли свои собственные показания.
– Великолепно, – сказал Римо.
– Великолепно? Это катастрофа. – Кто-то знает, как развалить всю нашу систему правосудия. А вместе с ней очень скоро развалится и вся страна.
– Очень скоро? Когда в последний раз вы звонили по телефону, Смитти? Если вы хотите увидеть развал в действии, вызовите монтера.
– Я хочу сказать, что у нас не останется никаких возможностей поддерживать законность и порядок, если кто-то будет заставлять свидетелей забывать их показания. Мы останемся без закона. Подумайте об этом. Если кто-то может стереть память свидетелей, то скоро в стране не останется ни одного свидетеля. Ни одного!
Римо подумал об этом. Он подумал о том, как бы кое-что забыть. Ему хотелось забыть свое детство в сиротском приюте. Ах, если бы только он мог забывать избирательно, подумал он, это было бы самое прекрасное из всего, что только может быть.
– Римо, вы слушаете?
– Я думаю, – ответил Римо.
Глава четвертая
Беатрис Пимзер Доломо была счастлива. Рубин Доломо, гений-руководитель “Братства Сильных”, духовная сила его, чувствовал себя почти достаточно хорошо для того, чтобы встать с постели. Уменьшение ежедневной нормы валиума до одной-единственной тройной дозы помогло, но вылезать из постели всегда бывало легче, когда Беатрис была счастлива. Все было легче, когда Беатрис была счастлива.
Но адвокат четы Доломо не был счастлив.
– Не знаю, с чего это вы хихикаете, но федералы нас загнали в угол.
– Если только вам удастся избавиться от своих внутренних оков, вечно ведущих вас к поражению, вы будете просто излучать удачу и силу. Единственное, что стоит между вами и вашей новой динамичной жизнью, – это вы сами, – наставительно изрек Рубин.
– Вы хотите заполучить нового члена в свое Братство или вы хотите сами не попасть в тюрьму? – спросил Барри Глидден, один из ведущих специалистов по уголовным делам в Калифорнии.
Доломо наняли его, потому что он был известен как человек, не тратящий слов даром и ни перед чем не останавливающийся для того, чтобы защитить своих клиентов, разумеется, если клиенты ни перед чем не останавливались в том, что касалось оплаты.