Душа замёрзла, света мало,
и в темноте не видно нот.
И хоть еще осталось жало,
но высох яд, а в сердце – лёд.
2010
«Полгода жизни пролетело…»
Полгода жизни пролетело,
но нет ни строчки, ни огня.
Рукой уставшей неумело
рифмую вяло краски дня.
А за окном мороз крепчает,
чертя узоры на стекле.
И ночь прошла, уже светает,
но искр давно уж нет в золе.
Так что уже - и стар и болен;
быть может, счастья тоже нет?
И не взлететь уже над полем,
не заалеет в сердце свет?
Или однажды я услышу
мелодий давних отзвук вновь.
Весной растает снег на крыше.
Опять придёт весна, любовь...
И чья-то лёгкая походка
вдруг прозвучит, и вот, опять,
слова польются редко, робко
двойными строчками в тетрадь.
2010
Строка
Строка моя – печаль глухонемая,
что говорит, всегда не разберёшь;
как птиц, галдящих в синем небе стая,
как непонятный, скомканный чертёж.
Она бежит вперед то спотыкаясь,
как конь усталый в поле – наугад;
то вдруг замрёт и тихо задыхаясь
словами робко скажет невпопад.
Я смутно помню – как-то ночь кончалась,
строка бежала... не скажу куда...
Её слова внушали только жалость.
Ведь так бывает... часто... иногда...
Упала с глаз прохладная повязка,
похоронив навек мою мечту.
Опять провал, крушение, фиаско.
Я в дверь стучал, но только лишь не в ту.
2016
Холодная осень
Холодная осень. В саду тихо мокнут
цветы под дождём, что без устали льёт.
А голые сучья в закрытые окна
царапались робко всю ночь напролёт.
Я их не впустил, – я живу одиноко,
и в доме не слышно спешащих шагов;
нет музыки, смеха, нет песен, упрёков,
нет верных друзей и заклятых врагов.
И это ещё невысокая плата
за строчки двойные о жизни простой.
Поэзия - путь без конца и возврата,
усталость, тоска, недовольство собой.
Неладное что-то под небом осенним.
Нагнулся под бурей раскидистый клён.
Цветаева, Пушкин, Рубцов и Есенин, -
как много известных и славных имён...
2010
Ушедшим
Он был поэт народный, – для народа
писал стихи и властью признан был.
И в строчках тех – прекрасная природа,
работы пот, дыхание борьбы,
бессонный труд, заводы и колхозы,
года побед, волнений и труда.
Звучала в них, бесспорно, сила прозы,
а грусть любви была ему чужда.
Потом – свобода и распад державы,
инфляция, последствия её...
А он хотел пьянящей, чистой славы
и вот ушел - туда, в небытиё.
Как много там поэтов одиноких,
забытых незаслуженно подчас.
Уйдем и мы бродить в краях далёких.
Не забывайте, люди, вы о нас...
2010
Серебряный век
Утро раннее, залы пустеют,
все расходятся, гаснет камин.
Незаметно пока еще тлеют
искры те, что неведомы им.
Равнодушно – любезны улыбки,
похвалы же, напротив, скупы.
Здесь, - на почве болотной и зыбкой,
дни белёсы, а ночи слепы.
Бродит ветер в тумане молочном
по просторам немых площадей.
Всё здесь шатко, неверно, непрочно,-
рябь каналов, огни фонарей.
Всё бессмысленно – нету исхода,
нет начала, как нет и конца.
Впереди – новый день и свобода,
запах тленья в пустынных дворцах.
А за окнами тихо и плавно
сыпал мелкий, назойливый снег.
Это было как будто недавно, –
в тот далёкий, Серебряный век.