Наверху, под крышей цеха, уже копошились механики и электрики, пытаясь оживить механизмы ковша, но пока толку от их суетни было немного.
- «Это надолго ... » - решил Белов и вышел из цеха.
Около часа он бродил по заводской территории, не уставая удивляться тому, что огромный завод, производивший тысячи тонн металла и дававший сотням людей работу, оказался просто выброшен на свалку, как прохудившаяся кастрюля.
«Интересно, - невольно прикидывал Саша, - сколько надо вложить в эту махину, чтобы ее снова запустить? И будет ли от этого толк...»
Когда он вернулся в цех, механизм ковша был уже реанимирован. Заводской инженер показывал ассистенту Кордона как управлять его движением. Рядом с кислой физиономией стоял сам продюсер.
- Эта кнопка - вперед, эта - назад, а красная - стоп ... - тыкал он в кнопки массивного пульта на длинном гофрированном шланге. Ковш, подчиняясь командам, с надрывным гудением елозил по стальному рельсу под потолком цеха. - Смотри только дальше третьей печи не заезжай! - предупредил инженер. - Там крепления сгнили совсем, могут не выдержать ...
Саша прошел мимо них и сел в свое кресло. Осветители уже включили свои прожектора, оператор склонился к камере, актеры замерли на исходных позициях, пиротехники посматривали на режиссера, готовые в любую секунду запустить свои фейерверки. Все было готово, с минуту на минуту должна была начаться съемка.
- Внимание! - прогремел усиленный мегафоном голос режиссера. - Всем приготовиться к съемке! Пиротехники, начали!
В плавильных печах вспыхнул огонь и валом повалил рыжий дым, из ковша посыпались искры.
- Камера! - рявкнул режиссер. - Актеры, начали!!!
Две группы актеров двинулись навстречу друг другу.
- Пошел ковш!
И ковш, разбрасывая искры, действительно, поплыл над цехом.
Актеры встретились и о чем-то жарко заспорили. Со своего места Саша не мог разобрать, в чем там было дело. Впрочем, это было не важно - рядом с актерами работали еще две камеры. Минута - и рыцари вытащили из ножен мечи, дамы бросились в стороны. Там, похоже, назревала конкретная рубка.
Ковш тем временем достиг противоположной стены, остановился на мгновение и не спеша двинулся обратно.
А посредине цеха уже мелькали мечи. Рыцари, разбившись на пары, осыпали друг друга градом ударов. Среди двух десятков дерущихся сноровкой и статью выделялся Саша Киншаков, его соперникам явно приходилось не сладко. Несколько рыцарей уже пали, та группа, заводилой в которой был Киншаков, одерживала верх. Противники пятились, теряя все новых и новых бойцов.
в это время над ними проплыл ковш, осыпав тысячью искр все еще сражающихся и неподвижные тела «убитых». Миновав место боя, ковш продолжил движение. Теперь он полз прямо на Белова, который сидел в одиночестве, чуть в стороне от остальной группы, столпившейся возле камеры и режиссера.
Вот ковш миновал третью печь, о которой предупреждал заводской инженер. Останавливаться он и не думал. Саша посмотрел налево - туда, где с пультом управления ковшом находился ассистент Кордона. Но того паренька на месте не было. Вместо него с черным пультом в руках стоял сам Кордон.
Ковш был уже метрах в десяти от Белова.
Он двигался теперь с надсадным, пронзительным скрежетом. Саша поднял глаза - рельс, по которому полз ковш, трясся словно в ознобе.
Саша уже отрыл рот, чтобы остановить Кордона, и в эту секунду он вдруг перехватил его короткий, быстрый взгляд, брошенный через плечо. Всего одно мгновение они смотрели друг другу в глаза, но этого мгновения Белову хватило с лихвой, чтобы понять все о намерениях Кордона.
Продюсер не собирался останавливать ковш. Наоборот, с мстительным нетерпением он ждал того 'момента, когда, ударившись о ступор на конце рельса, массивный ковш сорвет прогнивший крепеж и рухнет вниз - прямо на голову Белова! ..
Бежать! - была его первая мысль.
Саша взглянул вверх - рельс ходил ходуном, а до удара о ступор ковшу оставалось не более трех метров! Но вместо того, чтоб сигануть с кресла, Белов лишь подался вперед и поджал под себя ноги, приготовившись к решительному рывку, как спринтер на стартовых колодках.
Он не спускал глаз с ковша. Еще полтора метра, еще метр, еще ...
Удар! Страшный скрежет! Сверху, прямо в глаза, полетели ошметки ржавчины и известковая пыль. Рельс перекосило, но ковш - о, чудо! - все-таки удержался!