— Дашь свой номер?
Он закрыл собой дверь, не давая мне покинуть его захламленную берлогу. Я отрицательно покачала головой. Говорить не хотелось. Жить не хотелось. Может, он поверит, что я наполовину немая?
Ему все-таки пришлось меня пропустить, и я даже помахала рукой на прощание. Я же вежливая.
Стоило выйти из подъезда, телефон неприятно завибрировал. На дисплее высветилось некогда знакомое имя. Отвечать не хотелось. Хотелось воды и принять душ, но часы показывали четверть девятого, а значит, до работы совсем нет времени, чтобы переодеться.
Сбросив вызов, я побрела к центральному парку. На улице чувствовалась весна: первое тепло и поющие птицы подтверждали это, а люди казались… более счастливыми что ли. И это чертовски неправильно. Мир был чересчур прекрасен, будто хотел посмеяться мне прямо в лицо и искал самый изысканный способ.
Телефон завибрировал. На дисплее вновь высветилось имя из прошлого. Денис. Мой некогда лучший друг или главная ошибка жизни – что-то из двух. Мы познакомились в первый же день университетской жизни, когда я страшно напилась в честь поступления и по ошибке перепутала комнату в общаге. Они с парнями распивали бутылку коньяка на четверых, а тут появилась я, убитая и не помнящая номер своей комнаты. Денис был тем самым «победителем», которого остальные парни отправили провожать меня к себе, хотя мы оба понятия не имели, где это находится. Бедному юноше пришлось показывать меня всем знакомым и стучать к соседям, чтобы найти, где же я обитаю. В общем, с самого начала я ему не понравилась. А я на утро даже смутно помнила его лицо. Но через полгода мы сдружились, когда впервые пообщались на трезвую голову.
— Зачем ты трезвонишь?
В трубке повисло молчание. Видимо, мой давний приятель даже не ожидал, что я отвечу. Не удивительно.
— Я стою на центральной площади в надежде повидать свою подругу, — его голос был теплым. Когда-то я готова была все отдать, чтобы слушать эти речи круглосуточно. Он был моим убежищем. — Поэтому, коль ты решилась взять трубку, не подскажешь, где я могу тебя отыскать?
Я неохотно назвала адрес. То, что он здесь, меня пугало. Будто старая жизнь гонится за мной, а я даже не знаю, где спрятаться. Когда я решила переехать, я знала точно, что начинаю все заново. Никаких прежних связей и интересов, удаление всех фотографий, игнорирование звонков из прошлого, полная смена ориентиров в жизни. Но прошлое гналось за мной, и я не могла понять, зачем я ему нужна.
Придя на место работы, я получила порцию листовок, которые должна была расклеить по району. Реклама курсов английского. Стало даже слегка смешно: в прошлой жизни я свободно могла разговаривать с иностранцами, а теперь предлагаю людям посетить первое занятие бесплатно. Еще одно доказательство непредсказуемости и бессмысленности людского бытия. Нам кажется, что для нас предрешены все пути, а на самом деле, с нами играют в игру, порой довольно жестокую.
Когда прошлое подошло ко мне со спины, я сразу почувствовала. Легкий озноб и привкус горечи – хотелось бежать прочь, но я развернулась лицом. Денис был выше меня на полголовы, со своими вечно спадающими на лоб волосами и глазами кристально-серого цвета. У него была эта улыбка, которую я ненавидела. Словно ничего не изменилось, и он ждет, когда я уже ринусь его обнимать. Но этого не происходит. Я даже не просила его быть здесь.
— Интересный цвет волос, – Денис улыбнулся, рассматривая мои голубые пряди. Я не решилась покрасить волосы полностью, поэтому на первый раз попросила не перебарщивать. Маме всегда нравился мой натуральный цвет. Поэтому я захотела его уничтожить. Если бы у меня было достаточно денег, я бы сделала все, чтобы в зеркало на меня смотрел совсем другой человек.
— Расклеиваешь объявления? – он старался придать голосу насмешливый тон. – Кто бы мог подумать?
Раньше я работала в общественной организации. Мы много говорили о свободе слова и равноправии для всех граждан, об антикоррупционной системе и реформе системы образования. Это то, что я помню. Я писала пропитанные либерализмом статейки, ходила на митинги, встречалась с людьми, с которыми говорила об этих пустословных темах, будто они важны. На тот момент мне казалось, что так и есть.