— Что ты здесь делаешь?
— Эля, — Денис хотел дотронуться до моей руки, но я отшатнулась, тут же продолжив расклеивать объявления. – Тебе пора вернуться. Я говорил с преподавателями, они готовы закрыть глаза на полгода твоего отсутствия, нужно будет сдать только кое-какие контрольные и работы, а потом приступить к экзаменам. Я помогу тебе. Ты получишь диплом вместе со всеми.
Я не хотела диплом. И меня не интересовали экзамены. Жизнь в новом городе меня устраивала: она была убийственно ничтожной. Такой, какую я и хотела.
— Я не вернусь, — скотч плохо держался на стене подъезда и мои старательно приклеенные объявления падали вниз. Приходилось поднимать их и начинать заново. — У меня здесь работа и квартира. К тому же, тут дешевле проезд на автобусе.
Денис потянул меня к себе, из-за чего я упустила скотч, и он покатился под скамейку. Теперь придется искать.
— Посмотри на себя, — он встряхнул меня, будто я сегодня не видела свое отражение в зеркале. — Что за синие волосы и татуировка на теле? У тебя уже есть работа, которой ты посвятила всю себя. У тебя есть квартира, в которой должны жить не квартиранты, а ты. Эля, многие мечтают о твоем потенциале, ты не можешь просто все оставить! Они бы этого…
— Не нужно.
«Они бы этого не хотели». Я слышала эту фразу десятки раз, будто мертвые способны нашептывать живым на ухо свои желания. Я тоже многого не хотела, но это произошло. Разочарование и есть, по сути, жизнь.
— Я не вернусь.
— Пожалуйста, — Денис сделал новую попытку взять меня за руку и в этот раз я позволила. — Я не могу представить то, что ты переживаешь, но я буду рядом. Ты же моя лучшая подруга. Мы справимся.
Я смотрела на него: парня, которым восхищалась. И меня раздражало все, что когда-то нравилась: челка, спадающая на левую сторону лица для создания пущей таинственности; его серые глаза неестественного цвета; и слова, которые он произносил, обещая то, что не может выполнить. Он всегда таким был. Любил много и красиво говорить, но моя саморазрушительная рутина быстро бы вывела его из себя. Он этого еще не знает, но я знаю.
Я любила его четыре года. Мечтала о том, что когда-то он разглядит во мне девушку, а не друга. Составляла в голове миллионы сценариев с его участием. Внимала каждому слову. Мне казалось, что мы созданы друг для друга, а он не готов это признать пока что. И я слушала снова и снова про его очередные отношения, череду девушек, не способных понять эту особенную натуру. Его музыка стала моей музыкой, его фильмы – моими фильмами, его суждения – моими суждениями. И мне слабо верится, что он никогда не замечал, как разбивал мне сердце раз за разом, находя новую подругу. Неужели можно не замечать, что человек рядом с тобой сгорает заживо? Но сейчас не хочется выяснять такие мелочи.
Бывает же так: смотришь на человека, без которого, казалось, не можешь жить… и ничего не чувствуешь. Сердце не екает, пульс не учащается, будто он случайный прохожий. И в миг становится абсолютно все равно, что он тебя не любит. Как это вообще могло иметь значение?
— Я не вернусь. Мне не нужен диплом, а квартиру я продолжу сдавать.
— Чтобы прогуливать эти деньги? – скривился Денис. Он был разочарован. — Если хочешь уйти, то забери документы и выпишись с общежития. Закрой свои дела. Объяснись со всеми, кто ждет тебя и нуждается в тебе.
Это было справедливо, но бессмысленно. Я не поеду в университет и на работу, не буду прощаться с друзьями и устраивать вечеринку в честь переезда. И уж точно не планирую выслушивать о жизненных возможностях и своем потенциале.
Денис вздохнул, понимая, что разговор не вяжется. Раньше мы могли болтать часами, сидя на крыше с бутылкой вина. В такие моменты я казалась себе безумно счастливой от ощущения свободы и одновременно несчастной, ведь меня не любил человек, от которого я этого так ждала. Теперь это мелочи. Видимо, мне просто не хватало эмоций. Вот и выдумала себе проблему на пустом месте.
— Береги себя, — Денис обнял меня, и я позволила. Он был родным и от того очень чужим, как и все, что я оставила в прошлой жизни. — Я буду очень скучать.
— И ты береги себя, — я выдавила нечто похожее на улыбку.
Он уходил, а с ним и часть меня. Та часть, которая пила вино на крыше, беспокоилась о правах людей и страдала от неразделенной любви. Наверное, в итоге, мы бы все равно сошлись. Но жизнь сложилась иначе. Я должна отпускать, чтобы меня отпустило.