Картинка постепенно восстанавливалась. Этот парень так и не продал мне наркотики! Зато теперь я знаю, где он живет, так что мой шантаж приобретает весомую силу. Естественно, я бы никуда его не сдала, но ему-то не обязательно это осознавать.
Только я хотела высказать все свои доводы, как он остановил меня одним движением руки, призывая замолчать.
— Прими душ, умоляю. А потом поговорим.
Самым ужасным в этой ситуации было то, что я, действительно, мечтала о душе. Юноша показал мне на соседнюю выломанную дверь со старинной шторкой, и я зашла внутрь. Стоило бы волноваться, ведь мне даже не предоставили возможность уединиться, но через некоторое время стало ясно, что мой новый знакомый не планирует врываться внутрь. То ли он истинный джентльмен, то ли гей, то ли я, правда, его раздражаю.
Холодная вода немного привела меня в чувства. Вчера я видела Дениса. И пыталась купить наркотики. И сегодня суббота, а значит, я не работаю. Я ощущала себя чертовски уставшей: от гулек, похмелья и ночных приключений. Хотелось лежать под мягким одеялом, смотреть фильмы и отдыхать сердцем и душой. Но я знала, что это не сработает. Я уже пыталась. Мне нужна громкая музыка и алкоголь в крови, чтобы заглушать внутренние голоса. Если я постараюсь просто отдохнуть, они съедят меня заживо.
Обмотавшись полотенцем, я вышла из ванной. Пол скрипел под ногами, будто без того мало болела голова. Неожиданно мне перехотелось угрожать юному наркоторговцу, даже говорить с ним не было желания. Я хотела убраться отсюда. Только, что я буду делать? Выходные всегда меня пугали, если я не находила подработку заранее. Обычно я покупала алкоголь домой и проводила с ним незабываемый вечер, пока не отключалась. Но мой организм отвергал даже мысль о любой жидкости, кроме воды. Нужно было пересилить и заставить себя… Иначе…
Вокруг меня все поплыло. Только сейчас я поняла, что стою посреди коридора, прислонившись к стене и не двигаюсь. Мое тело не желало слушаться, а лишь медленно сползало вниз.
— Эй, — Джером подхватил меня, не давая упасть. — Не отключайся, слышишь? Оставайся здесь. Не создавай проблем, прошу тебя.
Кое-как он довел меня до кровати и протянул в руки более-менее чистую футболку, чтобы я накинула на себя. Как истинный джентльмен-наркоторговец, пока я переодевалась, он стоял, отвернувшись к стене.
— Если это сотрясение, надо в больницу, — Джером казался нервным. — Я планировал вывести тебя отсюда ближе к вечеру, чтобы накинуть повязку на глаза, и ты не могла вернуться. Мелисса всегда умела находить проблемных людей: одни ее парни чего стоят! А ты – ходячее бедствие. Мне тебя еще за руку в больницу водить или как теперь?
Я слабо улыбнулась. Даже не смотрясь в зеркало, я могла понять, почему мой новый знакомый тараторит и ходит из стороны в сторону, думая, что я планирую откинуть коньки прямо в его квартире. Могла бы поспорить на деньги, что я сейчас белая как сама смерть, и мои губы по цвету напоминают мел. Мама в детстве очень боялась таких припадков. Это проявлялось, когда я перегревалась, недоедала, сильно переутомлялась или находилась в душном пространстве. В общем, я была болезненным ребенком. Как бы то ни было, я знала, что это не смертельно.
— Успокойся, — я остановила поток слов Джерома. — Я просто устала. От этого не умирают.
Он покосился на меня с легким недоверием, но все же присел на краешек кровати.
— Что нужно сделать, чтобы ты обрела цвет?
Мама заставляла меня есть и пить много воды, а еще лежала со мной на диване и долго разговаривала, пока я не засыпала. А Джером ничего не мог сделать. В прочем, нужно отдать ему должное: он старался. Нашел даже кусок засохшего хлеба, от которого я тут же отказалась.
Несмотря на мои пререкания, он закрыл меня одну в квартире, вернувшись через полчаса с выпечкой и протягивая запеченный кусок теста в руки. Только, почувствовав запах еды, я поняла, насколько голодна. Благодарить нового знакомого не хотелось, но его действия были мне непонятны. Наркоман с душой добряка? Мечтал спасать людей, а, в итоге, начал их убивать?