Кстати, недаром Филострат сопоставляет Аполлония и Сократа. Все верно. В книге «Христос и Россия глазами „древних“ греков» мы показали, что знаменитый философ Сократ – это еще одно отражение Андроника-Христа.
Добавим еще одно несколько неожиданное соображение в пользу того, что философ Деметрий-Деметра – это отражение Девы Марии на страницах Филострата. Выше уже проскользнуло замечание, что Деметрий «постиг всю силу КИНИЧЕСКОЙ науки». Это замечание интересно. Дело в том, что, согласно «античным» свидетельствам, «философы КИНИЧЕСКОЙ школы именовали себя ПСАМИ („кинический“ – буквально „ПЕСИЙ“) в память об основоположнике кинизма Антисфене, который сам себя прозвал „Истинный Пес“» [876:2a], с. 297.
Таким образом, с Деметрием-Деметрой почему-то тесно связано слово ПЕС. Причем эта связь была настолько известной, что Филострат упоминает о ней несколько раз. Вот еще одно его сообщение, где говорится, что Деметрий обладает КИНИЧЕСКОЙ, то есть ПЕСЬЕЙ, СИЛОЙ, причем Деметрия даже именовали ПСОМ, в уважительном переносном смысле слова. Мол, верный и мудрый пес, тщательно блюдущий правду и стоящий на ее страже.
Аполлоний говорит, обращаясь к римскому императору Титу: «"Я могу познакомить тебя с моим товарищем Деметрием, который останется при тебе, сколько ты того пожелаешь и преподаст тебе правила, потребные доброму государю". – „А скажи, Аполлоний, какого рода мудрость у этого Деметрия?“ – „Такого, чтобы рубить напрямик и говорить правду безо всякого страха – в этом и состоит КИНИЧЕСКАЯ СИЛА, – отвечал Аполлоний и, заметив, что Тит недоволен ПЕСЬИМ ИМЕНЕМ, добавил – О молодом Телемахе сказано, что были при нем два пса… а с тобою будет ПЕС, который и других и тебя ОБЛАЕТ МУДРО, НЕ СТАНЕТ БРЕХАТЬ ПОПУСТУ“. – „Ладно, давай мне в спутники ПСА – согласился Тит, – а я позволю ему даже КУСАТЬСЯ, ежели учует он какой-нибудь мой грех“. – „Я напишу ему в Рим, где он сейчас любомудрствует“» [876:2a], с. 139.
На первый взгляд картина здесь непонятная. Однако все станет на свои места, если вспомнить о наших исследованиях в книге «Царский Рим в Междуречье Оки и Волги», гл. 1. Там мы показали, что известная Римская Волчица, вскормившая царских младенцев Ромула и Рема, является символом Девы Марии. Ромул – это отражение Христа, а Рем – отражение Иоанна Крестителя. Волчица вскормила ДВУХ младенцев. Кстати, Деву Марию часто изображали с ДВУМЯ младенцами – Христом и Иоанном Крестителем. Но ведь образы ВОЛЧИЦЫ и СОБАКИ, ПСА достаточно близки. Поэтому вполне естественно, что в одной из «античных» версий легендарная Волчица = Дева Мария превратилась – на бумаге – в легендарного ПСА, постоянного и верного спутника Аполлония-Христа. В «собаку-волчицу», охраняющую его учение и его жизнь.
Теперь становится понятно, почему на страницах Филострата преданный Деметрий-Деметра иногда напрямую называется ПСОМ. Причем так говорит сам Аполлоний. «Вот послание Аполлония к Деметрию: „Аполлоний-философ ДЕМЕТРИЮ-ПСУ – радуйся! Я вручаю тебя государю нашему Титу, дабы наставил ты его в подобающих самодержцу правилах, так что ты меня не подведи и предайся ему всецело, – да не кусайся! Будь здоров“» [876:2a], с. 140.
38. Первое отражение в труде Филострата суда Пилата, страстей Христа и его воскресения
38.1. Мрачные предзнаменования и вход Христа в Иерусалим
В данном разделе мы предъявим первое, достаточно слабое, отражение ареста Христа и суда Пилата над ним. Оно поставлено Филостратом впереди основных событий, которые вскоре развернутся вокруг Аполлония в Риме. По-видимому в руки Филострату попало несколько различных описаний Страстей Христа. Одни были более подробные, другие менее. Не распознав, что они толкуют об одном и том же, Филострат вставил их в свое произведение, поместив, впрочем, недалеко друг от друга. В дальнейшем мы увидим куда более яркое описание Страстей Аполлония-Христа на страницах Филострата. Но начнем, повторим, с первого, довольно тусклого.
Итак, Аполлоний вернулся из длительных странствий и посещает крупные города. Наконец, он направляется в Рим, где в это время правит император Нерон. Филострат говорит, что непосредственно перед прибытием Аполлония в Рим случилось мрачное предзнаменование. Когда Аполлоний на Крите беседовал «около полудня с многочисленными служителями храма, как вдруг остров вздрогнул от землетрясения: загрохотал гром не из туч, но из-под земли, а море отступило почти на семь стадиев, и народ испугался, как бы отлив не смыл храм и не увлек за собой людей» [876:2a], с. 89.