Не знаю почему, но я скрыл от них, что именно я занимаюсь разработкой последних модулей искусственного интеллекта. Мне кажется, я совершаю преступление перед человечеством, но мне не хочется, чтобы кто-то еще тыкал в меня пальцем. Думаю, я сам должен найти выход. Ведь как только я объявлю о завершении проекта, отпадет последняя необходимость в работающих людях. Последние профессионалы доживают свой век.
Теперь основная проблема человечества - заполнение своего досуга. Людям больше не нужно задумываться о чем бы то ни было, потому что машины следят за их благополучием и решают все их проблемы. А с созданием искусственного интеллекта, теряется последняя необходимость даже в создании этих машин и технологий, так как, отныне, они будут воспроизводить и совершенствовать сами себя, направляя свои действия все на то же «благо человека». Только вот, «благо» ли это?
С другой стороны, я не представляю, как отказаться от этого. Работа компьютеров идеальна и исключает все, даже маломальские ошибки. Я и сам никогда не пойду к врачу-человеку, чтобы спасти жизнь близким. Это даже нелепо себе представить! Так же нелепо, как и людей, работающих на заводах и фабриках, хотя, я читал, что раньше нам приходилось выполнять всю черную работу самим. Но это уже в слишком далеком прошлом... Мы уже не можем обходиться без машин. Мы полностью от них зависим. И мы не хотим отказываться от этой зависимости, заталкивая сами себя в ловушку с головой. А разве скажешь по-другому, когда компьютер собирается, в буквальном смысле, за нас думать?!
28 марта, 2430 года.
Я почти закончил свой проект. Но собираюсь потянуть еще годик другой, чтобы попытаться найти выход.
У моих новых друзей миллион идей, но ни одна из них не дает стопроцентной гарантии».
Селвин перевернул страницу и удивленно сказал:
- Здесь вырвано несколько листов! Странно... - он посмотрел на Миру и Бо. - Как вам история?
- Становится понятнее, - сказал Бо, растягивая слова. - Вероятно, наш остров каким-то образом связан с решением проблемы Дэвида Корнэя. Я почти в этом уверен! Но как ему удалось отрезать нас от остального мира?
- Может, это была просто случайность? - предположил Селвин. - А что если наш остров результат, а не решение?
- Но это не могло случиться так быстро, - покачал головой Бо. - Все происходит примерно в те же года, когда остров отрезало от остального мира. Ты случайно не помнишь точную дату, Мира?
Девочка устало посмотрела на друзей.
- Наш остров потерял связь с внешним миром 11 сентября 2441 года, - как на уроке отчеканила она.
- Ага, значит, у Дэвида было одиннадцать лет на его разработку. Так что, читаем дальше?
Мира тяжело вздохнула. Она выглядела разбитой и с трудом заставляла себя слушать историю, написанную много веков назад. Она едва улавливала смысл слов! Разумеется, в другой день это бы ее полностью захватило, но сейчас все ее мысли кружились вокруг Тора. Поделиться этим с ребятами она, разумеется, не могла, а сил отгонять мысли и, в то же время, пытаться понять, о чем хотел сказать их далекий предок, у нее не осталось.
- Я немного устала, - опустив глаза, тихо произнесла она. - Это, наверное, из-за матча... Может, я пойду, а? А вы завтра расскажете мне, что же это за тайна?
Ребята удивленно уставились на Миру. Это совсем не походило на вездесущую и любопытную девчонку, которой она обычно была; но возражать не стали.
- Конечно, иди, - кивнул Селвин. - Мы расскажем тебе все позже. Бо, ты тоже идти, если хочешь, - добавил он, внимательно взглянув на друга.
Тот хмыкнул, но даже не шевельнулся.
- Читай, я все равно уже не усну, пока не узнаю окончания этой истории!
Селвин кивнул, и встал, чтобы проводить Миру. Дверь в дом была в дальнем углу лаборатории, и он совсем не жалел, чтобы сестра ненароком что-нибудь где-нибудь задела. Поэтому он самолично повел ее к выходу.
Попав в «запретную зону» Мира зачаровано огляделась, еще раз поражаясь чистоте и порядку здесь и настоящим свинарником, там, где она только что сидела. Посреди лаборатории красовалась странная экспозиция из двух внушительных столов, загроможденных сложнейшим научным оборудованием. Причем один висел над другим подвешенный ножками прямо к потолку. Помимо всего прочего, с верхнего стола свисали несколько экранов и датчиков, а под нижним стояли громоздкие корпуса приборов и ящики с тысячью отделений. Все это оборудование соединялось между собой бесчисленными шлангами, трубами и перепутанными прядями проводов.