– Слышал старую терранскую легенду про Принца и Гору? – секутор честно попытался усмехнуться. – Сейчас не надевать шлем будет критической ошибкой, – Витара не смутил тот факт, что свой шлем он также проигнорировал.
– Скажешь это, лежа в грязи у моих ног! – хохотнул Аскелад. Он выставил щит, удобнее перехватил копье в нижней трети. Левая нога чуть назад, 70% веса на передней.
Они одновременно кивнули друг другу и под настоящий грохот ненастоящей войны, бушевавшей где-то за их спинами, экзактатор рванулся на секутора.
Он подскочил на расстояние удара, выполнил легкий отвлекающий тычок в колено, и сразу за ним – полноценный укол в лицо. Витар Каин не повелся на уловку. Его топор рассек воздух, выписывая смертоносное полукружье, сбил древко копья в сторону и, продолжая вращаться, пошел на следующий замах, пока секутор делал шаг вперед, сближаясь с противником.
Аскелад оскалился, уходя вправо. Укол, второй, третий. Он бил сильно и быстро, возвращая руку к плечу для следующего удара за долю секунды. Наконечник из живого металла со свистом ввинчивался в воздух, но каждый раз разочарованно подвывал на возврате, так и не отведав плоти магоса.
Каин сбил очередной удар, два древка из пластали завибрировали, соприкоснувшись. Не отрываясь взглядом от глаз легионера, Витар сделал несколько быстрых шагов вперед, вынуждая того отступить. Силовой топор поднялся вверх и застыл. Мгновение ничего не происходил, затем секутор наклонился право, однако назад пошел правый локоть, а не левый. Это означало, что топор он направит по дуге слева, но Аскелад был опытным воином и уже не раз тренировался вместе с бойцами Механикум.
Он сам шагнул навстречу магосу, пригнувшись и выставив над собой щит. Внезапная контратака должна была сбить с толку и позволить воину ударить противника кромкой щита в лицо. Но неожиданно Витар отступил, удивительно быстро погасив инерцию рывка. Топор так и не опустился. Вместо этого гудящее лезвие в форме шестеренки скользнуло назад, а потрескивающий клинок в пятке топора пошел по дуге вверх, целя в незащищенную голову легионера.
От рассеченного пополам черепа Аскелада спасла лишь реакция транс-человека, помноженная на недюжинный боевой опыт. Он отшатнулся, откидывая голову назад. Противовес секуторского топора в форме загнутого лезвия рассек кожу на подбородке – глубоко, но не критично. Алые брызги разлетелись в стороны, заляпав доспех легионера и траву вокруг.
«Трава, – подумал Аскелад. – У них на полигоне трава, я чувствую ее запах. Ни синтетика, ни трехмерная имитация. Настоящая, мать ее, трава!»
Он вскинул щит, принимая на него серию последовательных ударов, от которых пласталь, усиленная керамитовыми вставками, натужно взвыла, сыпля по сторонам синими искрами. Затем, повинуясь инстинкту воина, он крутанулся на месте, пропустив в ладони от своего бока жалящее лезвие противовеса. Легионер отпрыгнул и попытался вернуть инициативу несколькими точными и сильными ударами.
Колено. Шея. Пах. Лицо.
Он заставил Каина отступить. Тот пригнул голову, улыбнулся и начал вращать топор, выписывая в воздухе восьмерку. Его руки все ускорялись и ускорялись, пока топор не превратился в смазанную серо-красную петлю и даже глаз транс-человека уже не мог различить отдельных движений.
В этот раз намерения магоса были очевидны. Он вращал топор обратной восьмеркой, чтобы каждый удар был восходящим, нивелируя разницу в росте. Еще мгновение и смертоносная пласталевая буря двинется на Аскелада, который уже не сможет разорвать дистанцию. Магос с самого начала загонял противника к стене массивных стволов кальдианского альбрехта. Эти деревья славились на всю галактику тем, что по прочности их древесина не уступала высокоуглеродистой стали.
Еще мгновение и… Нет.
Аскелад успел подумать о том, что его зря все время сравнивают с генетическим отцом. Внешне – да. Характер, манера ведения боя – скорее всего. Но экзактатор видел истинное различие между ними. Самое важное различие. Балор Келл никогда не проигрывал. И это вдохновляло его воинов лучше самых завораживающих речей.
Настоящий глаз секутора оставался бесстрастен, его выдал аугметический. Он перестроил фокус на общий план, чтобы лучше контролировать движения противника во время наступления. Экзактатор увидел характерное смещение линз, выявив закономерности в их движении еще в первые секунды боя.