Через мгновение, которое по ощущениям Крэйлуса вполне могло сойти за вечность, его разум начал наполнятся чем-то жидким и теплым. Будто у него из головы вытащили мозг и теперь заливали черепную коробку подогретым молоком. Ощущение не было неприятным, но казалось странным до дрожи.
Затем космодесантник почувствовал, как в одну жидкость добавляться другая. Новое ощущение было вязким и холодным. Чужим. Тем не менее, диссонанса не возникало и Крэйлус не испытывал страха, хотя это казалось естественным.
Колоссальным усилием, едва отдавая отчет своим действиям, он стряхнул с себя оцепенение. Белиал мотнул головой и реальность облекла его привычными ощущениями. Воин пошатнулся, вновь ощутив искусственную гравитацию ксеносского корабля. Осознав, что полуптица пыталась что-то с ним сделать, Барракуда вдавил наконец гашетку активации и занес над чужим ревущую «Ненависть».
Его удар был сильным и быстрым. Из Гончих только Гримнир успел среагировать. Хотя скорее он оказался единственным, кто решил остановить Сумеречного Рейдера. Топор варагира рассек воздух со скоростью молнии, активировавшись за мгновение до столкновения с клинком Крэйлуса. Цепные зубья схлестнулись в какофонии натужного скрежета. Мелкие частички металла разлетелись в стороны, так что Альвдан отпрянул, отворачиваясь. Но полуптица не двинулась с места. Ни один осколок цепных зубьев не коснулся ни ее, ни черного монолита.
– Какого… – Белиал отступил на шаг, выхватывая второй клинок. – Что ты делаешь, Гримнир?
– Это ты скажи, что оно сделало? – вопросом на вопрос ответил Хельхест. Он опустил топор, но продолжал настороженно смотреть на Рейдера. – Существо атаковало тебя?
– Я не… не знаю, – Барракуда тоже опустил меч. – Оно как-то воздействовало на меня. Не могу описать. Было странно.
Гримнир повернулся к легионеру, который сжимал в руках испещренный рунами посох, оканчивающийся рогатым черепом какого-то фенрисийского чудовища. Бросив взгляд на череп, Барракуда решил, что не хочет знать, как этот монстр выглядел при жизни.
Рунный жрец выступил вперед, встав между Сумеречным Рейдером и ксеносом. Он некоторое время смотрел на существо сверху вниз, затем взялся за свой посох обеими руками и прикрыл глаза. По его капюшону с пси-активной матрицей пробежал легкий разряд психической энергии. Вокруг заметно похолодало, однако полуптица никак не отреагировала на действия псайкера.
Спустя полминуты жрец открыл глаза. В его взгляде медленно затухал уголек Силы Фенриса. Он посмотрел на Барракуду.
– Что ты почувствовал, воин? – жрец легонько коснулся жутким навершием посоха грудной пластины на доспехе Белиала. Затем подошел к нему, поднял правую руку и поводил ею перед лицом легионера.
– Восприятие изменилось, – Барракуда не шелохнулся, лишь сощуренный взгляд, следящий за каждым движением жреца, выдавал напряжение. – Я будто смотрел на себя со стороны или даже… изнутри. Оно тронуло меня, попыталось.
– Агрессия или спокойствие? Что ты ощущал? Не вспоминай, не анализируй! Просто ответь! Быстро! – жрец опустил руку и заглянул в глаза Крэйлусу. Тот отстранился. Он не привык, чтобы на него смотрели так пристально. Обычно никто не решался.
– Спокойствие, – тихо ответил он, не обратив внимания на повелительный тон псайкера, на который в обычной ситуации отреагировал бы стремительной атакой.
Рунный жрец отвернулся от Сумеречного Рейдера, мгновенно потерял к нему интерес.
– Это не Малефикарум, – бросил он, проходя мимо Гримнира. – И не те силы, что используют фенрисийцы. У меня нет ответа. Нужно время.
– Снова время, – Хельхест покачал головой.
Внезапно корабль содрогнулся, от дальнего прохода донеслись выстрелы. Варагир и остальные воины посмотрели в ту сторону. Несколько Гончих – часовые – вбежали в проход и заняли позиции возле братьев. За ними двигались ксеносы.
– Танкред! – выкрикнул Белиал. – Направь отделение к северной позиции, помогите им! – отдав приказ, Рейдер перевел взгляд на Гримнира. – Своих оставь, где стоят, возможно, будет общий штурм.
Хельхест кивнул, признавая довод. Направить подкрепление они всегда успеют, зал не такой уж большой. А вот оставить один из проходов без защиты – это может стать критической ошибкой.
– Взрываем все! – прорычал Крэйлус, вкладывая «Ненависть» в магнитные зажимы. – И убираемся прочь отсюда!