– Сойдет любой, – Крэйлус кивнул технодесантнику и тот побежал вперед, к ближайшему столу с активным оборудованием. – По крайней мере, так сказали Механикум. А иначе мы просто не успеем, – капитан моргнул, выводя на ретинальный дисплей показания таймера. Оборудование доспеха могло врать, но его внутренние часы никогда не ошибались.
– Контакт! – внезапно выкрикнул один из бойцов. Но прежде, чем «Барракуда» успел развернуться на звуки выстрелов, легионер уже рухнул на землю, нечленораздельно булькая в вокс. Его шея была вскрыта – гибкая мембрана из тончайших слоев пластали была аккуратно разрезана по всей длине.
– Арн, Виртус, прикрыть Либеруса! – прорычал Белиал, энергично взмахнув клинками. – Остальные – круговая оборона!
Шестнадцать рассредоточенных воинов в течение двух секунд образовали идеально ровных круг, выстроившись по обе стороны от своего капитана. Авточувства и ауспексы доспехов молчали, собственные глаза космодесантников не фиксировали врага в полумраке. Но вокс шипел даже будучи выключенным, а сама броня существенно потяжелела из-за выведенных на предел мощности резервных генераторов. Это значит, что их по-прежнему подавляли.
– Либерус, докладывай! – едва «Барракуда» произнес эти слова, его инстинкты заставили тело сместиться в сторону. Рефлексы спасли капитану жизнь – невидимый клинок прочертил ровную глубокую борозду в керамите на плече, нарушив герметичность доспеха.
Одновременно справа донеслось низкое рычание – один из воинов тоже сумел среагировать на опасность, поэтому незримый враг оставил ему отметину на боку вместо того, чтобы вскрыть живот.
– Керамит им не преграда, – прошипел Белиал, одним движением сбрасывая бесполезный шлем. Его воины последовали примеру командира. Без авточувств и данных с датчиков брони шлемы только снижали их маневренность.
Инстинкты «Барракуды» вновь дали о себе знать, но в этот раз он не уклонился от опасности, а выбросил ревущие клинки в ту сторону, где должен был находиться враг. «Презрение» вспороло воздух, но «Ненависть» на миг соприкоснулась с чем-то твердым, рыкнув снопом желтых искр.
Воину позади Белиала повезло меньше. Когда капитан обернулся на звук схватки, тот через мгновение рухнул ничком с изуродованной головой, превращенной в сплошное кроваво-серое месиво. Воины отступили и вновь сомкнулись, восстанавливая целостность строя.
– Их двое, я чувствую, – «Барракуда» безумно вращал своими белесыми глазами, осматривая пространство вокруг. – Сомкнуться! – скомандовал он, а сам выступил из круга.
Капитан медленно двинулся в сторону когитатора, над которым колдовал Либерус. Арн и Витус прикрывали брата, держа клинки на уровне груди и водя болт-пистолетами из стороны в сторону. Внезапно раздался тихий свист и левая рука Арна, сжимавшая цепной меч, отделилась от тела. Легионер не издал ни звука, вскинув пистолет и выпустив серию болтов в пустоту перед собой.
– Ко мне! – заревел «Барракуда». Он подскочил к когитатору, прикрыв своей массивной фигурой Арна. – Попробуйте МЕНЯ одолеть, ксеносские трусы!
Его просьба была исполнена, капитан вновь почувствовал опасность. Ему не хватило скорости, чтобы увернуться, но он впервые сумел достать врага. «Ненависть» впилась во что-то плотное и мясистое, на пол брызнула зеленая кровь. Мгновение в воздухе перед Крэйлусом висел черно-зеленый разрез, а потом он затянулся.
«Барракуда» утробно взвыл и, закрутив клинки восьмеркой, двинулся вперед. За его спиной умер Арн. Потом еще один легионер из круга упал с отрезанными ниже колен ногами, Ларс тут же втащил бойца внутрь круга и занялся его ранами.
– Мы не видим их, и они слишком быстры, – процедил Белиал. Он продолжал двигаться сквозь холодные сумерки, бесполезно рассекая воздух клинками. Ему всегда легче думалось, когда он убивал или хотя бы пытался это сделать.
– Значит, надо лишить их этих преимуществ, – заключил Крэйлус, внезапно остановившись. – Либерус, доложить!
– Здесь какая-то защита, – протрещал голос технодесантника в бусине вокса. Он так и не снял шлем, некогда было. – Я справлюсь и открою прямой канал управления командному центру. Но мне нужно две минуты.
У них не было двух минут, но Белилал не любил констатировать очевидные факты. А еще больше он не любил терять воинов в бойне, где даже не мог видеть врага! Совершенно невидимого, слишком быстрого врага…
Потом его взгляд за что-то зацепился. Озарение пришло внезапно, и через секунду Сумеречный Рейдер уже выкрикивал приказы.