– Я не был там с прошлого лета, – ответил он, шумно дыша ртом, чтобы охладить обожжённый язык. – В прошлом семестре французская бабуля болела, потом у меня самого в школе проблемы были и всё такое… сами знаете, как это бывает. И к нам сюда папа всё это время не приезжал, у него тоже работы невпроворот было.
– Это очень мило с его стороны, что он и Тилли тоже на этот раз пригласил, – сказала Беа, накручивая спагетти на вилку, но не спеша поднести её ко рту. – А чем, ты говоришь, твой папа занимается?
– У них с новой женой художественная галерея, – ответил Оскар. – Так что дел всегда по горло. Вообще-то, я думаю, это была мамина идея отправить нас туда на Рождество.
– Но они хотя бы знают, что я тоже еду? – заволновалась Тилли.
– Знают, знают, конечно, – успокоила её бабушка. – Мы несколько раз говорили с папой Оскара по телефону, выбирали поезд, на который вам лучше взять билеты. Они знают и с нетерпением ждут встречи с тобой. Кстати, там ты и с бабушкой Оскара познакомишься, она на Рождество тоже будет гостить у них. Может быть, даже кое-что из её иллюстраций увидишь!
– У папы в квартире точно висит одна из её картинок, – подтвердил Оскар. – Суперская. Крутая и жуткая.
– Вот видишь, как здорово! – сказала бабушка, пытаясь подогреть остывающий на глазах энтузиазм Тилли.
– Да, да, просто чудесное приключение – встретить Рождество в Париже! Мечта! – присоединился к ней дедушка.
– Мы очень рады за тебя, хотя, конечно, будем немножко скучать. Правда, Беа? – спросила бабушка, обнимая дочь за плечи.
– А я уже почти не помню, какое оно, Рождество, – тихо, словно самой себе, ответила молодая женщина. – Очень интересно будет снова увидеть ёлку с игрушками, праздничную индейку и всякое такое…
– А что, разве в «Маленькой принцессе» у вас Рождества не было? – удивился Оскар.
– Наверное, было, мне кажется… – медленно ответила Беа. – Очень трудно сказать что-то конкретное о том времени. Это всё равно что вспоминать сон. Так, отдельные детали какие-то всплывают, а полная картинка – нет.
И Беа замолчала, задумчиво прокручивая в пальцах бокал с вином.
Тилли очень хотелось надеяться, что мама с каждым днём будет всё больше приходить в себя после спасения из «Маленькой принцессы», но дела, напротив, шли только хуже и хуже. Беа всё больше замыкалась в себе, всё чаще надолго замолкала, погружаясь в какие-то свои мысли и воспоминания и могла провести в таком состоянии целый день.
Но сейчас она тряхнула головой и с улыбкой сказала, глядя на Тилли:
– Но ты же ненадолго уедешь, правда? Всего на несколько дней. И у нас ещё будет много-много времени, чтобы провести его вместе. Ну, кто хочет кофе, поднимите руки!
Беа отодвинула в сторону почти нетронутую тарелку со спагетти, поднялась из-за стола, погладила Тилли по голове и отправилась ставить чайник, а Тилли…
А Тилли пыталась загнать свои опасения за маму в самый дальний и тёмный уголок души, а заодно и все беспокойства, связанные с Тайной библиотекой. Решив, наконец, что это ей удалось, она мысленно крепко-накрепко прикрыла дверь этого воображаемого чулана и подпёрла его воображаемую ручку воображаемым стулом, чтобы эти страхи сидели там и не смели рваться наружу.
– 9 —
Нечтодикое и прекрасное
По утрам в «Пейджиз и Ко» царила особенная атмосфера, которая сильнее чувствовалась, если доводилось оказаться в магазине одному. В воздухе разливалось предчувствие, ожидание каких-то невероятных приключений; быть может, это энергия просачивалась сквозь толстые обложки из книг, тесно стоящих на полках? Кто знает, кто знает.
Именно таким утром Тилли, по-турецки поджав ноги, сидела у камина на изумрудно-зелёном бархатном диване. Огонь разожгли совсем недавно, поэтому в магазине было ещё холодно, и свои ладони Тилли согревала, обхватив ими чашку с горячим напитком, который бабушка называла чёрносмородиновым глинтвейном. Снежинки кружились за окном и прилипали к стёклам.
– Порой они кажутся мне танцующими снежными эльфами, – прозвучал вдруг знакомый голос, и, обернувшись на него, Тилли увидела перед собой Аню Ширли, героиню одной из самых любимых её книг. Аня сидела на другом конце дивана и заворожённо смотрела в окно.
– Ой! – воскликнула Матильда, не в силах сдержать удивления. – Ты знаешь, что у тебя волосы… зелёные?
Аня печально посмотрела на Тилли.
– У меня сплошная полоса неудач. Ты просто не поверишь, что столько их могло сразу свалиться на одного человека. Судьба словно ополчилась на меня. Я-то думала, что крашусь в чудесный чёрный цвет, и волосы станут блестящими и элегантными, как вороново крыло, но тот человек, у которого я купила краску прямо на пороге моего дома, сыграл на моём тщеславии, обманул меня и… Ну, сама видишь. Три дня потом я без конца мыла их, сушила и снова мыла, но как были они зелёными, так и остались. И моя светская жизнь, о которой я так мечтала, закончилась, можно сказать, не начавшись. Сама понимаешь, рыжую девушку ещё можно пригласить на танец, но такую, как я… Да с этими зелёными волосами мне вообще за порог показаться нельзя, особенно в таком жадном до слухов городке, как наш Эйвонли. Только вообрази, что скажет Рейчел Линд, если только увидит меня! – Аня театрально откинула голову на спинку дивана и горестно застонала. – Нет, мне слишком стыдно покидать Зелёные мезонины, слишком стыдно! Я позволю навестить меня только моей дорогой Диане, которая не станет надо мной смеяться… Я собиралась это сделать, но вдруг очутилась здесь. Приятный сюрприз! Ты что, думала обо мне?